— А всего будет четыре корпуса, и это только для нижних чинов, —
воодушевился Papa. Лечебницу патронировала Mama, лечебница так и
будет называться: «Лазарет Её Величества Государыни Императрицы
Александры Фёдоровны в Ливадии». И нет, не из личных средств Mama
строится. То есть Mama пожертвовала тысячу рублей, и я пожертвовал
двести, и сёстры тоже по двести, но основные траты оплачивает
бюджет.
— Четыре корпуса? Это целый городок получится, — подлил елея
я.
— Это для нижних чинов четыре корпуса, а для офицеров отдельно
будет. И церковь будет, и библиотека, — расписывал будущие красоты
Papa.
— Непременно нужно будет побывать на открытии, — сказал я.
— На следующий год, в Ливадии — уверил Papa.
Вернулись мы заполдень. Погода стала хмуриться, но — обернулись
до дождя. И решили ночевать на яхте. Решила Mama, Papa одобрил, а
нам оставалось радоваться.
«Штандарт» — яхта огромная, одного экипажа под четыре сотни. И
всё ради нас? Ради престижа державы! Если — ну, вдруг, — доживу до
совершеннолетия, да ещё в роли цесаревича, попрошу у Papa яхту для
себя. Не такую, конечно, как «Штандарт», совсем не такую.
Маленькую. По меркам «Штандарта», конечно, маленькую.
Водоизмещением тонн в сто пятьдесят, в двести. Но обязательно
океанскую. И отправлюсь на ней для начала через Босфор и Дарданеллы
к берегам Греции. Я мечтал побывать в Греции ещё там, в двадцать
первом веке, но всё как-то не складывалось. Яхты не было. Денег. И
другие причины мешали.
Личная яхта — мечта давняя, с тех пор, как я стал цесаревичем.
Нужно сказать Papa, какой подарок мне надобен на совершеннолетие.
Шесть лет пролетят быстро, а яхту построить, даже небольшую, дело
не простое.
И вот я улёгся на диване в своей каюте, из плафона льётся свет
силой в двенадцать свечей, создавая уют и возможность для чтения,
но я не читаю. Я работаю над графическим романом-лубком,
«Похождение бравого солдата Петра Петрова». Для нижних чинов нашей
славной армии.
Швейк? Нет, Швейк не годится. Швейк — произведение
антиармейское, а время требует иного. Но кое-какие детали, конечно,
использую.
Ах, как я жалею, что не знаю «Тёркина» наизусть! И вообще помню
плохо. Но немножко всё-таки помню. Для лубка сгодится. «Нет,
ребята, я не гордый. Не загадывая вдаль, так скажу: зачем мне
орден? Я согласен на медаль».