"Эй, мальчик," – снова Сол, – "не
отключайся так быстро! Мы только начали веселиться. Может, устроим
небольшой фейерверк для приветствия?"
"Сол, ради всего святого, мы только
что чуть не уничтожили целый мир. Дай ребенку отдохнуть," –
вздохнул Нокс.
Последнее, что я увидел перед тем,
как погрузиться во тьму, было обеспокоенное лицо Анастасии
Павловны, бросившейся ко мне. Затем мир вокруг погас, и я
провалился в бездонную пропасть беспамятства, сопровождаемый
беспрерывной болтовней Сола и тяжелыми вздохами Нокса.
Где-то на краю сознания промелькнула
мысль: "Во что я вляпался?" И, кажется, это была единственная
мысль, с которой согласились все трое.
* * *
Я медленно приходил в себя, чувствуя
так, словно меня переехал табун взбесившихся единорогов. Голова
гудела, как целый улей пчел, а во рту было сухо, будто я наелся
песка.
"О, смотрите-ка, наш юный хозяин
очнулся!" – раздался в моей голове бодрый голос Сола. "Надеюсь, ты
не против небольшой вечеринки в твоем сознании? Мы тут устроили
небольшой фейерверк, пока ты отдыхал."
"Сол, ради всего святого," –
вздохнул Нокс, – "мальчик только что пережил сложнейший ритуал.
Может, дадим ему минутку прийти в себя?"
Я попытался сесть, но комната
немедленно закружилась, словно я оказался внутри гигантской
карусели.
"Эй, полегче там!" – воскликнул Сол.
"Не то чтобы я был против американских горок в сознании, но, может,
начнем с чего-нибудь попроще? Как насчет чашечки чая и спокойной
беседы о том, как мы случайно захватили твое тело?"
Я застонал, пытаясь осмыслить
происходящее. "Кто вы такие и что происходит?" – пробормотал я,
неуверенный, говорю ли вслух или только думаю.
"О, всего лишь два древних мага,
решивших устроить небольшие каникулы в твоем сознании," –
беззаботно ответил Сол. "Ничего особенного, правда, Нокс?"
"Определенно," – сухо отозвался
Нокс. "Просто еще один обычный день в жизни подростка. Утром –
ритуал Призыва, в обед – две лишние души, а вечером, возможно, мы
случайно уничтожим пару измерений. Ты как, в порядке?"
Я медленно открыл глаза, обнаружив
себя в незнакомой комнате. Вокруг суетились люди в белых халатах, а
рядом со мной сидела Анастасия Павловна, её лицо выражало смесь
беспокойства и любопытства.
– Владимир Николаевич, как вы себя
чувствуете? – спросила она.
– Как будто внутри моей головы
устроили карнавал, – пробормотал я.