Она обвела хмурым взглядом холл клиники.
— Нужно ли тебе лечение или другая помощь после того, как я тебя присвоил.
Я мягко потянул ее к стойке.
— Совесть мучает?
— Грызет.
— Пока что грызешь только ты меня, — соблазнительно злилась она, передергивая плечами.
— Я не откажусь, если погрызть захочется тебе, — попытался притянуть ее ближе, но она уперлась:
— Ты даже не дал мне время себя в порядок привести, — вырвала руку, сверкая гневным взглядом. — И вон… Уже снова становишься центральной фигурой светского скандала.
Я только повернул голову туда, куда она показывала, и сразу увидел журналиста за стеклянной стеной. А быстро Прайд работает, молодец. Не сообщать же прессе, что Донна просто так передумала. Нет, мы будем показывать правду. Она останется «храброй девочкой», бросившей вызов «безжалостному беспринципному прокурору». Хотел ли я ее завоевать этим? Нет. Мне просто хотелось перестать делать ей больно.
Но я не перестану.
— Волнуешься за меня? — оскалился.
Она захлопнула свой очаровательный рот и развернулась к стойке регистрации:
— Что мне говорить? — прорычала, гневно сопя.
— Мы к доктору Верду. Харт, — сообщил я представителю персонала и снова взял Донну за руку.
Она все еще куталась в мой пиджак, и так легко было представлять ее голой под ним в одних умопомрачительных туфлях, что мне самому вдруг стало непонятно, что я тут с ней делаю.
— …Что хочешь на ужин? — поинтересовался в лифте, буравя кнопки взглядом.
Но запах секса и искрящего противостояния, запертый в коробке метр на метр, ни черта не делал мой вечер легче. Донна пахла мной, кровью и собственным одуряющим запахом. Настоящая здоровая самка слышала бы это и понимала, к чему все. Но эта вела себя как слепой котенок. Дикий к тому же.
— Стейк.
— И чем ты собралась испортить мою жизнь? — усмехнулся.
— Думал, объявлю голодовку? — вздернула она бровь, глянув на меня.
И в этом взгляде явно скользнуло удивление. Чувствует что-то?
— Объявишь — вряд ли. Но в то, что просто перестанешь есть, я бы поверил.
Лифт открылся на этаже, и я нарочно выпустил ее в пустой коридор вперед, чтобы любоваться ногами. А она шла, не зная, туда ли идет, но не задавала вопросов. Я ее не победил и не переиграл. И мне она не сдавалась.
— Ты насмотрелся? — остановилась перед дверью в конце коридора.
— Нет, но нам еще в другую сторону идти… — я перехватил ее под руку. — …после осмотра, — и открыл двери кабинета.