Теперь Каталония тоже, как он и сказал,
Ликует от счастья под гнетом наших корон.
Особо стрелять не пришлося нам из калашей,
А пушки и вовсе не надойбилось заряжать,
Едва подошли мы к стенам Барселоны, как всей
Толпой каталонцы нас вышли наружу встречать.
Как тут оказалось, все знали о наших делах,
А также о том, людоедов как я победил,
Ведь Снорри-герольда здесь книги читают в домах
Наш Снорри здесь всех насчёт нас уж давно убедил.
Один только герцог оружье на нас приподнял,
Но выстрелом метким я выбил с ладоней мечи,
А после его его собственный люд запинал
И мне преподнес Барселоны стальные ключи.
Короче вернулся с победой я в замок родной
А тут - вот так радость - недавно вернулся мой Кот!
Причём не один, а с подругой, точнее с женой,
От коей в восторге супруга моя. Ну так вот.
Как мне рассказал мой Котейка, он может теперь
Любых превращений освоить забавный урок.
И стать человеком он может вполне например,
Хоть он и до этого был очень умный зверёк.
Послушай, Хари, что скажу тебе я ныне:
Ведь это возмутительно и плохо,
Как Ктулху вел себя в своей гордыне,
А в результате оказался полным лохом.
Такой весь из себя он мегадревний
Такой могучий типа и великий,
А как по факту - сущая деревня,
Безмозглый, неотесанный и дикий!
Его с тобой на танцы мы позвали
В Европу или в Африку на выбор,
А он, едва лишь мухи покусали,
Немедля слился (сорри за верлибор).
И более того, скажи, за каким лясом,
Любезная подруга моя Хари,
С людьми он поделился своим мясом?
Ведь люди оттого сильнее стали!
Недавно они вызвали цунами
Своей (прикольной кстати очень) песней,
И тот пронес кораблик между нами
Оставив без еды нас, хоть ты тресни!
Ой, кстати, насчет "тресни" это тоже
Проблема, что вчера нарисовалась.
Моей седьмой главе вчера по роже
Одним из тех людей тут настучалось.
Я скушала последний их кораблик,
Да и с тобой, Харибда, поделилась,
Но больно как мне было, Хари, правда!
И я на Ктулху сильно разозлилась.
Ведь и от тех людей, и от вон того,
Который молотком меня обидел,
Я чувствовала силу осьминога,
Засранца Ктулху. Так он ненавидел
Тебя со мной за то, что мы динамим,
Что поделился силой он с людями,
И мы с тобой страдаем нынче самым
Обидным образом. А он, тряся мудями,
Уснул на дне распадка морианского,
Как будто и не звал нас на свиданье.
Короче, я считаю, что мужланского
С тобой не надо нам его вниманья.