В общем на третий день я включился,
когда мне попытались раздвинуть губы, наверно, чтобы оценить
здоровье моих зубов. С зубами мне повезло, всегда здоровые были, от
рождения, даже у зубного ни разу не был. Так как лаори военный,
который изучал меня, смотрел мне на лицо, то я пнул его под колено,
и когда он закричав согнулся, боднул его лбом прямо в переносицу,
это его сразу же вырубило, а я в прыжке развернулся и ногой врезал
другому под дых, и доработал его ударом левой рукой по скуле, когда
его скрутило. В этот момент меня попытались ударить сбоку дубиной,
но я сблокировал удар, ударом же правой руки по кисти нападавшего,
но неудачно, вернее сблокировал удачно, дубину выбило из руки, и
она прилетела мне по загривку, но вломить левой я ему все-таки
сумел. А по голове дубиной прилетело ощутимо так, я аж пошатнулся.
Картинка получилось эпическая, я, напротив три женщины-купчихи
лаори, разодетые в пух и прах, с какими-то немыслимыми прическами
из игл на голове, и массой украшений из золота, серебра и
разнообразных камней на теле и одежде (не надо в меня плеваться,
да, женщины Лаори, но купцы везде купцы, любят внешний блеск).
Повторюсь, эпично смотрелось, рядом валялись трое воинов-лаори, и
все это посередине рабского загона. Остальные сокамерники отпрянули
от нас подальше, вжимаясь в стены-решетки камеры, с единственной
мыслью, написанной на их лицах, оказаться где-нибудь подальше. И
только желто-красный переросток-павиан, делая вид, что дремлет,
внимательно наблюдал за мной. Я для себя его называл просто
громилой. В этот момент в загон забежало с десяток воинов-лаори с
дубинами наперевес. Ха, вот теперь весело будет, хотя и больно. Как
будто я попал на очередную разборку между фирмами, так что я
подобрал одну из дубин, которую выронил один из тех, кого я
вырубил, и прыгнул навстречу бойцам.
Меня привязали напротив громилы,
который оказался неплохим парнем, и тоже поучаствовал в потасовке.
Парочка из воинов-лаори, во время атаки на меня, оказалась в зоне
досягаемости его рук, и тут же поплатились за это. Краем глаза я
успел заметить, что с ними стало, они словно поломались, и отлетели
в другой конец загона. Тут и я влетел в толпу стражников. Хорошо
так влетел, опыт был, да и они походу совсем от меня такого не
ожидали. Повеселились мы с громилой хорошо, но и получили оба
неслабо. Почему нас не убили не понимаю, мне кажется, что парочку
их бойцов мы уложили наверняка. Хотя помяли нас изрядно. У громилы
все лицо представляло из себя большой синяк, да и не только лицо.
Он был весь в потеках крови, и слабо шевелил левой рукой.
Представляю, как выглядел я. Всё тело не просто болело, оно выло от
боли, на лице была корка от грязи и крови, но прикасаться к нему я
не мог, было чудовищно больно. Губы опухли, и я не мог даже
говорить, правый глаз заплыл, и не открывался. Ног я почти не
чувствовал, и сидеть было больно, так как задницу мне тоже отшибли,
а встать я не мог, не было сил, да и мешала цепь. Та еще картина и
то еще состояние. В загоне кроме нас осталось всего двое лаори.
Один совсем по виду пожилой, с седыми, черно-белыми иглами на
голове, вернее бело-серыми, сам весь морщинистый и суховатый.
Второй молодой с виду, с длинными, доходящими до лопаток иглами,
собранными в пучок. Вообще парень был модный, с татуировками на
лице и руках, на руках так до самых плеч, одет он был в безрукавку,
так что все на виду. Он первый и подошел ко мне, присев на корточки
напротив меня и разглядывая, словно неведомую зверушку,
произнес: