Мы как раз проходили мимо одного из
храмов, которые мне очень напоминают храмы в Армении, на Земле,
своей аскетичностью и отсутствием всякий украшений, просто стены и
крыши. И кресты в круге высеченные, или выложенные камнями в
стенах. Все украшения были выполнены из камня и дерева, никаких
драгоценных металлов и дорогих тканей. Алтарь в виде простого
каменного параллелепипеда, стоявшего посередине храма, служители в
простых хламидах. Это мне очень импонировало, как и там в Армении,
так и здесь, в городе лаори Эйенге.
Вообще, город мне понравился, даже
очень. Улочки, хоть и многие из них были достаточно узкими, были
чисты и опрятны, дома свежевыкрашены, и что особенно умиляло,
практически возле каждого из них был разбит небольшой палисад, с
цветами и небольшими кустами, тщательно подобранными, составлявшими
собой некую композицию. Складывалось впечатление, что каждый дом
старался перещеголять соседей в красоте и убранстве как внешнего
вида дома, так и палисада. Весь город, таким образом, был ярким и
пёстрым, праздничным и нарядным. Это, после серости, в основном
конечно, земных городов, очень приятно удивило, и, что скрывать,
радовало глаз. У меня не сходила из головы мысль про пряничный
город, настолько все было очаровательно. Лаори, в массе своей
оказались довольно жизнерадостным народом, улыбки, и вполне себе
искренние, не фальшивые, как часто встречается на Земле, в западных
странах особенно, встречались на их лицах намного чаще, чем
озабоченность или хмурость. Дети, так вообще щебетали и горланили
без умолку, так, что над городом практически стоял гул детских
голосов. А детей было много, в каждой семье по два-три ребенка. И
как они, с их продолжительностью жизни не стоят еще у друг друга на
ушах? Мне говорили, что раньше таких крупных семей не было, в
семьях было по одному, максимум по два ребенка, но после трагедии,
приведшей к появлению диких земель, ситуация изменилось. Также у
них есть ограничения по числу домов в черте города, и площадей,
занимаемых этими домами, поэтому и оставалось место под красоту, и
город не был перенаселен. Там какая-то сложная система учета
жителей в каждом доме, семье, учитывающая разные условия, не особо
разобрался. Но работает. Я во время этой прогулки, с грустью
вспоминал своего соседа в Москве по площадке на этаже, пожилого уже
армянина, по имени Иосиф, который иногда жаловался мне на то, что,
открыв окно, не слышит детских голосов. Здесь они присутствовали в
полный рост. Еще, мне понравилось то, что было много маленьких
мини-рынков, иногда состоявших из двух-трех прилавков,
расположившихся на небольших, буквально с пятачок, площадях,
образовавшихся на месте пересечения улиц. На которых продавалось
практически всё, по мелочи правда. Удивительно, но районы вокруг
административного центра, да и многие дома на улочках, примыкавших
к центру были жилыми, все производства и мастерские были размещены
около городских стен. Дома были малоэтажные, максимум в четыре
этажа, и то, это как правило были доходные дома и гостиницы, а вот
семьи жили в двухэтажных домах, где верхний этаж занимали более
молодые, а на первых размещались старики с совсем уж мелюзгой.
Иногда часть первого этажа представляла собой небольшую лавку или
кафе, на два-три столика, где хозяин кормил тем же, что и так
готовил для своей семьи, всех желающих, правда уже за деньги. И
желающих находилось много, военные, одинокие девушки – лаори,
приезжие, да мало ли найдется желающих, не имеющих возможности или
времени готовить самому.