Какое-то время, пока мы катились по полу мастерской, я была уверена, что всё это — просто блаж. Ну куда, куда мы денемся из закрытого помещения? Как бы мне не хотелось верить в чудо, но оно, объективно, невозможно! А потом в подсобке Щелкунчик с усилием отодвинул край ковра, за которым была вполне большая мышиная дыра на стыке пола и стены.
Сев обратно в сани, он кивнул на деревянный поручень.
— Держись…
— Клара, — подсказала машинально, не веря в то, что мы собираемся сделать.
— Держись, Клара, — кивнул он и дёрнул поводьями.
Лошадь взвилась на дыбы и с воинственным ржанием бросилась вперёд, прямо в зияющую чернотой дыру.
Я судорожно вцепилась в поручень, ожидая неминуемого удара, но вместо этого, как только свет мастерской сменился темнотой дыры, пол провалился, и мы полетели в пропасть.
— А-а-а-а-а!!! — завизжала я, на секунду отпуская поручень и вцепляясь в сидящего рядом Щелкунчика.
— Отцепись от меня, ненормальная! — завопил он в ответ.
— Мы умрё-ё-ём!!!
— Если одна кукла не замолчит, я её скину, — пригрозил мужик.
Я тут же заткнулась, но зажмуренных глаз не открыла.
— Приземляемся, — предупредил через пару минут Щелкунчик, — держись!
Послышалось ржание лошадки, а потом сани с грохотом ударились об твёрдую землю и на бешеной скорости понеслись вперёд.
Я снова завизжала, но попыталась открыть глаза. К сожалению, совершенно не вовремя, потому как темнота пещеры сменилась ярким лучом света, резанувшим по пластиковым глазным яблокам. Пока я пыталась восстановить зрение и избавиться от белых пятен перед глазами, лошадь вместе с санями затормозила, а потом и вовсе остановилась.
Щелкунчик без лишних церемоний оторвал мои руки от своего деревянного камзола и спрыгнул из саней. Причём, это действие сопровождалось весьма характерным хрустом, словно… Словно мы ехали по снегу!
— Добро пожаловать в Конфетию! — торжественно проговорил он. И только в этот момент я смогла нормально открыть глаза и посмотреть вокруг себя.
— Что… Что это?! — прошептала поражённо, рассматривая поляну, на которой мы оказались.
Ярко-салатовая трава была припорошена белоснежным снегом, в воздухе пахло цветами и… сладостями! На деревьях росли булочки и леденцы, а кусты состояли из стаек разноцветных бабочек, которые, потревоженные звуком моего голоса, взмыли в воздух пёстрой радугой. Небо над головой было настолько голубым и безоблачным, что казалось нарисованным.