Что за бред она несет? Я ничего не понимала, и мне
становилось все страшнее. Так… спокойно! Не паникуй! Вспомни, что с
тобой было до этого. Спокойно… спокойно…
Меня зовут Евгения Лагутенко. Я воровка-карманница,
отбывающая срок в женской колонии, где последние семь лет плела
кружева... Все эти воспоминания плавали в какой-то темной яме, и
мне было очень трудно выуживать их оттуда. Последние семь лет? За
карманную кражу получить больше семи лет? Я что, украла из чьего-то
кармана бриллианты на сумму в миллион долларов? Но тогда: что же я
совершила? Господи… что с моей памятью?
Тем временем «мамаша Аддамс» повернулась к стоящим в
стороне женщинам в черных плащах. Она подняла руки и громко
произнесла:
- Михаэлла Будриоли изгнана
навеки!
Кучка незнакомок повторили за ней, и возле меня
плюхнулся большой кожаный мешок.
- Это твои вещи. До завтрашнего утра ты должна
покинуть земли ковена.
Брюнетка с тонкими губами окинула меня долгим
взглядом и, повернувшись спиной, направилась к лесу. Остальные,
склонив головы, пошли следом за ней.
Оставшись одна, я посмотрела по сторонам и несколько
раз тряхнула головой, все еще надеясь, что этот морок пройдет.
Может это сон? Но нет… Запахи, ощущения, краски – все поражало
своей реальностью. Как я оказалась здесь? Как покинула колонию?
Сбежала и не помню этого? Да ладно… Быть такого не
может!
- Бред… бред… бред… - зашептала я, ползая по
скользкой глине. Длинная мокрая юбка облепила мои ноги, что-то
сдавливало ребра, мешая дышать… Откуда у меня эта
одежда?
- Михаэлла! Милая моя… Миха!
Стоя на четвереньках, я посмотрела в сторону, откуда
доносился этот жалобный крик, и увидела молодую девушку в таком же
черном плаще, какой был на злобной брюнетке. Видимо, она тоже
находилась в «группе поддержки», ушедшей со своей
предводительницей. Ее светлые волосы выбились из-под капюшона,
красивое лицо раскраснелось, руки, придерживающие подол,
дрожали.
Девушка подбежала ко мне, попыталась помочь, но,
поскользнувшись, упала рядом. Капюшон упал с ее головы, и длинная
коса зазмеилась по плечу. Внезапно она горько разрыдалась, уронив
голову на колени. А потом, взглянув на меня полным боли взглядом,
прошептала:
- Прости меня… Прошу, прости…
Я ее не знала и совершенно не понимала, за что она
просит у меня прощения. Мне казалось, что я схожу с
ума.