В следующую секунду Каримов без предупреждения запихнул конфету ей прямо в рот и не прощаясь вышел в коридор. Теперь пришла очередь Юли вздрогнуть и скривиться – слишком уж кислым оказалось его… угощенье.
5. Глава 4
— Дорогие первокурсники! Сегодня для вас особенный день, — распиналась у микрофона Маркелова, произнося из года в год почти одну и ту же речь, — вам выпала большая честь – вы стали студентами лучшего высшего учебного заведения города! От имени всего нашего коллектива поздравляю вас с этим знаковым событием! Трудности, которые вам пришлось преодолеть на вступительных испытаниях – это только начало интересного пути к вершинам образования! Студенческая жизнь полна забот и…
«Редкостный бред! Какие в их возрасте могут быть заботы? Ну какие? Пьянки, гулянки и бесконечные развлечения на родительские деньги?»
Сделав последнюю крупную затяжку, Марат затушил сигарету и поспешил закрыть окно, в которое напряженно курил секундой ранее. Он ненавидел массовые сборища и «культурные» мероприятия по типу торжественных линеек. Предпочитал благополучно пережидать их в своем кабинете – тот располагался на втором этаже здания, и из него открывался прекрасный вид. Словом, весь университетский двор был у Каримова как на ладони.
Именно там и выстроились сейчас учащиеся всех «мастей» и курсов, прикрепленные к их корпусу. Однако в многочисленной толпе Марат выделял лишь одного человека – свою новоиспеченную темноволосую студентку, лихорадочно сжимающую в руках табличку с номером ее группы.
Сказать, что он охренел, столкнувшись с ней в кабинете Маркеловой – ничего не сказать. Все приличные эпитеты тотчас же испарились из его привычного лексикона, уступая место отборному трехэтажному мату.
Каримов и сам не понимал, каким чудом ему удалось сохранить самообладание в тот момент, но был этому несказанно рад, ибо в присутствии декана обычно старался не выказывать лишних эмоций.
Однако, когда девчонка прикусила свою пухлую губу, будто намеренно провоцируя его и специально напоминая о том, о чем он так старательно пытался забыть в объятиях Карины, Марат окончательно рассвирепел.
«Ох ты ж… поиграть со мной вздумала, пташечка? — взревел тогда мысленно. — Нет! Играть ты будешь с тем, под кого ложишься, милая!»
Мужчина встрепенулся, выныривая из недавних воспоминаний. Вновь сосредоточив внимание на девушке, стоящей внизу среди других студентов, он в очередной раз вспомнил, под кого конкретно она ложится. Под чьим крылом так удачно пригрелась и чьей защитой так умело пользуется.