— Придешь, Белова! — в голосе куратора зазвенела сталь. — Как миленькая прискачешь! Еще и команду нашу поддерживать будешь громче всех!
— Или что? — переспросила одногруппница с дерзким вызовом в бездонных голубых глазах.
— Очередной прогул впаяю! Тебе оно надо? Ты еще прошлые не отработала!
Гневно насупившись, Лена привела последний контраргумент:
— А может, мне надеть нечего?
— Значит, придешь в костюме Евы! — безапелляционно заявил преподаватель. — Но придешь, Белова! Никаких исключений! Распоряжение самого ректора!
К счастью, в их перепалку вмешалась Ирина. Схватив подругу под руку и что-то шепнув ей на ухо, она виновато улыбнулась Виктору Эдуардовичу.
— Извините нас, — неопределенно пожала плечами. — Осень! Обострение!
Макаров не сдержал ответной улыбки. Посмотрев на мужчину внимательнее, Юля заметила, что у него даже взгляд потеплел. Он будто восхищался Ирой.
Ее безрассудной смелостью. Стойкостью. И, конечно же, здравомыслием.
— Я полагаюсь на тебя, — отозвался он гораздо мягче. — Впрочем, как всегда!
Синицына кивнула, обнимая Белову за плечи.
— Не беспокойтесь! Все будет хорошо!
Синицына двинулась в сторону выхода, увлекая Лену за собой.
Виктор Эдуардович проводил их долгим взглядом, а потом вновь обратился к Юле.
— В общем, так, Попова. Открою-ка я тебе один секрет.
— Какой?
Мужчина поиграл бровями:
— Не так страшен черт, как его малюют. Слышала такую поговорку?
— Да, но… нет! Я не понимаю вас!
— Поймешь. Со временем.
Поставив своеобразную точку в разговоре, Макаров тоже удалился.
А Юля еще некоторое время продолжала стоять на месте как вкопанная.
«Что он пытался сказать? Что я напрасно боюсь его дружка? Что на самом деле Серп белый и пушистый? Ха-ха! Студенты, зашуганные и отчисленные им – явное подтверждение обратной теории! Тиран!»
И тем не менее этот самый тиран поджидал ее сейчас для приватной беседы.
Содрогнувшись от волны необъяснимого трепета, стрелой промчавшегося по напряженным мышцам, она обхватила себя руками и медленно побрела в нужном направлении. Ощущение, будто идет прямиком на эшафот, не отпускало ни на миг. И чем меньше метров ей оставалось преодолеть, тем сильнее в груди барабанило ее глупое сердце. Тем сложнее становилось дышать.
«Успокоиться! Мне просто нужно успокоиться!»
***
Юля провела под дверью его кабинета несколько мучительно долгих секунд, прежде чем рискнула наконец-то постучать. Здание университета заметно опустело, и даже столь безобидный звук был сродни удару молота по наковальне. Однако довольно быстро воцарилась тишина. Полная.