— Медиков сюда! — крикнул Тихомиров,
привлекая к себе внимание.
Панфилов обернулся уже около лифта.
Увидев, как вокруг мертвого Титова вертится куча народа, Герман
Мстиславович усмехнулся.
— И кто вам сказал, Давид Савельевич,
что вы самый хитрый? — произнес он, наблюдая за тем, как от
покойника отходит дежурный медик. — Погоди еще, скоро к вам и
остальные присоединятся.
Достав телефон, Панфилов открыл меню
контактов и отправил сообщение.
Панфилов Г. М.: Один готов.
Осталось три.
Окунев В. В.: Я всегда держу
слово.
Герман Мстиславович повернулся к
зеркальной панели и поправил свой костюм. Договориться с Окуневым
было несложно. Злиться на исполнителя Панфилов не собирался.
Василий Владимирович не желал войны с тем, кто дружит с Иваном
Владимировичем. Точнее — не хотел злить своего Морова. А потому
взялся за заказ бывших работодателей без вопросов.
Иван Владимирович воистину стал
ценнейшим союзником.
— Нужно будет ему какой-то подарок
организовать, — вслух подумал Герман Мстиславович, прежде чем
направиться к выходу из здания.
* * *
Лавка артефактов Морова.
Иван Владимирович Моров.
— Как видите, Кристина Гордеевна, у
меня здесь все готово к началу работы, — произнес я, обернувшись к
Большаковой.
Девушка, которой я устроил экскурсию,
еще несколько секунд осматривала рабочее место зачарователя. Я
видел, что ей хочется попробовать сделать что-нибудь самой,
пощупать инструменты, порыться в ингредиентах. Однако свои порывы
Кристина Гордеевна держала под контролем.
— Это очень интересно, Иван
Владимирович, — с улыбкой произнесла она. — Но почему вы до сих пор
не открыли ее?
Я пожал плечами.
— Если честно, у меня банально нет
времени заниматься лавкой самостоятельно, — признался я. — Сейчас
мы с Венедиктом Кирилловичем работаем над проектом, который по
своему влиянию затмит любую частную лавку артефактов. А делать
что-то эксклюзивное я могу и не здесь.
— Вы переросли свою идею? — уточнила
Большакова.
— Можно и так сказать, — подтвердил
я. — Признаться, я не думал, что стану настолько популярным, что
меня будут рвать на части все, кто окажется в поле зрения. Но по
факту загруженность такая, что я порой забываю, как выглядит мир за
пределами моего особняка. А лавка… — я похлопал ладонью по стойке.
— Лавка осталась. Может быть, когда я выйду на заслуженную пенсию,
и у меня появятся достойные последователи, вернусь сюда и буду
делать безделушки для детворы.