— Тогда начинаем, — волшебница уловила общую идею и развернулась
к стене с заколоченными окнами.
Раскинула руки, восемь световых кругов возникли за её спиной, а
затем по команде начали резать бетон и сталь, пробивая по две-три
стены на своём пути, прежде чем угаснуть. Между залпами мастер
заглянул в расширяющуюся оплавленную дыру и швырнул свои снаряды,
ориентируясь на какое-то движение в дыму и пыли. После этого молча
взмахнул рукой и сорвался на бег.
— Celaeno, — Медея перед уходом отправила через первый
этаж длинную ветвистую молнию, на этот раз не сдерживая её и не
мешая перескакивать между живыми телами, проводами и трубами,
торчащими из стен.
Волшебница пролетела десяток метров, прежде чем опуститься на
землю рядом с мастером уже на тротуаре. По ним пока никто не
стрелял, но она слышала из здания крики и топот множества ног.
Прямо перед входом поперек улицы замерла большая машина с теми же
оранжевыми иероглифами на чёрном фоне, что украшали и доспехи того
металлического великана, а также корпус сбитого «аэродайна». Медея
взмахнула рукой, формируя рядом огненный шар, на бегу шепотом
добавила две строчки собственного заклинания, пламя слегка
качнулось, меняя цвет на синевато-белый. Её бросок попал в широкий
борт, огонь расплескался по броне, а затем сталь вспыхнула не хуже
сухого дерева, пожар быстро охватил всю машину целиком, асфальт
поблизости начал растекаться от волны жара.
До нужного места оставалось метров тридцать. Медея пробежала их,
хотя могущественной уверенной в своей власти чародейке такое
поведение и не пристало… но за десятки лет она привыкла делать
многое из того, что не слишком уместно для принцессы и жрицы
устрашающей трёхликой богини. На последних шагах она развернулась и
вскинула руку, создавая широкий барьер, который ненадолго удержит
хотя бы пули. Как раз вовремя, потому что когда мастер рванул в
стороны задние проржавевшие на вид металлические двери машины, из
здания уже зазвучали редкие выстрелы.
— Арти! — крикнул он, опуская Крис в приваренное к борту кресло.
Внутри было полно дыма, пахло нагретым металлом и чем-то горелым,
но Янг-Джин этого словно не заметил. Он бросился к чему-то,
напоминающее приподнятое над полом ложе с тянущимися к нему
проводами — одна из коробок, к которой они подключались, тлела,
выбрасывая в воздух синеватый дым. На этом «кресле» полулежал юноша
лет шестнадцати на вид, его глаза были закрыты, а тело била крупная
дрожь. Янг-Джин коснулся его шеи и торопливо выпалил: — Пульс ещё
есть. Но температура за сорок, этот ублюдок пытался перегреть
пацану деку, у него скоро кровь начнёт сворачиваться. Твою
мать!