Помешивая ложкой готовый кофе, Ульяна вышла из кухоньки и медленно побрела по коридору в холл, чтобы у широких окон на диванчике насладиться предвкушением отзыва от Ивана Герасимовича, эскиз обложки которому она отослала несколько минут назад.
«…Прав был Ошо: нужна осознанность бытия, чтобы полно чувствовать каждый прожитый день и отдавать себе отчет в том, что ценна каждая минутка и за что ты благодарен жизни. Иначе она промчится, как сухой пейзаж за окном поезда, а на конечной станции вдруг с ужасом прочтешь объявление: «Билетов назад нет!»
Было время, за которое Ульяна благодарна, но сейчас она открыла простую истину: переходить на другой уровень помогает только шаг в пропасть. И она дала себе обещание больше не бояться рушить стены, перепрыгивать рвы и мчаться навстречу новому. Ведь в этом был смак жизни.
Она улыбнулась самой себе и, поворачивая за угол, отвлеклась на звук открывшейся за спиной двери. В это же мгновение ее рука с блюдцем резко уперлась во что-то твердое, а горячий кофе выплеснулся из чашки и обжег пальцы.
Ульяна испуганно отшатнулась, стряхнула капли с руки и увидела, как мокрое коричневое пятно расплывается по белоснежной рубашке на чьей-то груди. Виновато сжав губы, она растерянно замерла: «И где ж твоя осознанность бытия на поворотах?»
Пострадавший грозно выпрямился. А Ульяна уже по аромату парфюма догадалась, кто стоял перед ней. Она медленно подняла глаза на своего клиента, но, как тот отреагирует на происшествие, по выражению лица было не разобрать. Однако убийственно-уничижительный взгляд пробрал ее насквозь.
«И что он тут забыл?»
Барховский так и не ответил на ее письмо. Ульяна предполагала, что тот уже передумал с ней работать, что нисколько не огорчало.
Она глубоко вдохнула и с раскаянием произнесла:
— Добрый день, Кирилл Александрович…
— Уверены?— сурово процедил тот.
Ульяна сдержанно опустила глаза.
— Знаю, обычными извинениями не загладить вины, но я готова оплатить химчистку… Или купить вам новую рубашку.
«Придется у Маши денег занять»,— с досадой подумала она.
Тот снисходительно окинул ее сверху вниз и насмешливо ответил:
— Вы знаете, где продают такие рубашки?
Ульяна ощутила неприятный зуд в груди. Ему уже не в первый раз удавалось так непринужденно обесценить ее. Но ведь он толком и не знал, какая она, а уже относился с таким пренебрежением. Ульяне жутко не понравилось чувство собственной ничтожности рядом с этим человеком, хотя действительных поводов для этого не было: он всего лишь напыщенный самодур, каких много. И ведь ничего страшного не произошло. Но с чувством собственного достоинства она расправила плечи и ответила: