Разумеется, я зашла чуть-чуть дальше, ведь детишки-то маги, в
чем я сама недавно убедилась. Понятия не имею, чего от них
ожидать.
Поэтому и бумажек было несколько: одна побольше на входе и две
небольших, белая и коричневая, — в сейфе. Вот как раз самая
неприметная коричневая и оказалась на полу, почти слившись с ним по
цвету, в то время как остальные старательно засунули обратно. И
даже ровно в том же месте, где я их поместила. Слишком
сообразительные дети — дополнительные страдания родителям и
воспитателям.
Хорошо, что прихватила все старые запасы, еще для младшеньких
использовала эти бумажки. Я открыла сейф и с легкой усмешкой
посмотрела на книгу по математическому анализу. Эх, жаль, что камер
в этом мире не было, хотела бы я взглянуть на выражение лиц этих
непосед, когда они откроют учебник. А у меня ведь не один такой в
запасе! Я даже свой старый дневник прихватила: тот самый, на
котором написано девичьи секреты, а внутри — вклейки из старых
учебников, которые собирались отправить на макулатуру. Составляла
для своих младшеньких, те несколько лет были уверены, что я ведьма,
владею неизвестным языком и впрямь могу их заколдовать.
Закрыв сейф, я занялась тщательным осмотром всех остальных
вещей. Шкаф точно открывали, полки, видимо, тоже. Ни до одного из
моих чемоданов не добрались или же использовали что-то магическое,
что я не могла заметить. Ни на секунду я не позволяла себе
недооценивать тех, кто разъезжает верхом по шикарному особняку на
ядовитом чудище.
Что ж, все ожидаемо. Или не все — в моей комнате нашлось кое-что
лишнее. Вот это было неожиданно: прямо на подоконнике лежал
какой-то журнал. Рука сама потянулась к нему, но я в последний
момент себя одернула — мало ли что мне подложили!
Мне так один раз младшенькие крем подарили для рук, поставили
прямо на стол, еще и записку приложили «Для любимой сестры». Но вот
как-то забыли озвучить, что продукт у них авторский — с приличным
количеством зеленки. А что? Она ведь изумрудная, сияет, а я сама
говорила, что люблю зелененький. Две недели с руками Шрека навсегда
отучили меня брать внезапно возникающие в моей комнате
«подарки».
Но посмотреть надо было. Брайон вроде как говорил, что его
спальня через три от моей. Долго думать не стала — не хотелось,
чтобы меня добил или этот журнальчик, или собственное
любопытство.