Я же находился за стеной ветра
перемен, коим являлся Гаргатулот, и постепенно приходил в себя.
Силы мои восстанавливались, а на полу лежал меч Слаанеш. И всё ещё
уязвлённый уроком смирения от Тзинча, я решился на воплощение
крайне безумного плана, который первым заметил Цегорах, тихонько
хихикнув в своей Чёрной Библиотеки.
– Крайне дерзкий ход даже для тебя,
– прошипела Змея, что сидела внутри меча Слаанеш. – Но мне нравится
идея.
И собрав всю волю воедино,
объединившись с мощью клинка я направил внутрь него клинок воли, а
внутрь физического воплощения меча направил уже сам дар Тзинча.
Схлестнувшись воедино два похожих, но в то же время крайне разных
потока схлестнулись в схватке, пытаясь поглотить друг друга. Вся
моя душа начала расходиться по швам, клинок воли изменялся, а пасть
Змеи вцепилась в него и начала вырывать его словно дерево, корни
которого проникли слишком глубоко.
– Это безумие! – воскликнул Мордред,
бросив на пол пути своё перерождение в заготовленную оболочку и
помчался обратно в мою душу, дабы спасти свой фрагмент.
Вместе с этим мобилизовались и все
другие отголоски. Даже вдруг очнулись остатки Лазури, которые пока
что просто хранились мной и ждали своего часа для использования. А
гигантский кристалл, что перевозился через варп Механикусами,
внезапно издал импульс энергии, что стало причиной прорыва поля
Геллера. То что происходило со мной в процессе борьбы двух даров,
грозилось стать взрывом, который не разобьёт меня на осколки, но
просто превратив в пыль.
Но если Змею и Слаанеш вела
чрезмерная самоуверенность, а Тзинча и его дар – желание превратить
меня в раба, то я же делал ставку на холодный расчёт. Клинок Воли и
этот меч были дарами, но дарами, которые не слишком сильно
отличались по силе между собой. Их борьба была равной и в процессе
этой борьбы они очень быстро начали выдыхаться. И именно в этот
момент я оскалился, нанося уже свой удар.
– ТОРКВЕМАДА!!! – взревел я, бросая
в его огонь остатки души Лазури.
И воспылав лазурным огнём он
подхватил все разрушенные участки нашей души, сделав их своей
пищей. Огонь был чудовищной силы и начал словно добивать и Клинок
Воли, и меч Слаанеш. Он сплавливал их вместе, а я всё больше и
больше силы давал этому пламеню, попутно придавая ему нужную
форму.
Рукам и ногами, чуть ли не своими
телами остальные отголоски начали пытаться сдержать эти две
сущности, толкая их друг на друга и вызывая тем самым ещё большее
сопротивление. Ведь чем ближе друг к другу были дары двух разных
богов, тем сильнее они хотели разделиться. Убить они друг друга
также не могли и потому лишь испытывали ещё большие страдания, а
когда вот-вот они должны были бы сломленными...