- Всё любимая, не ругайся, я тебя услышал, на этой неделе
буду решать вопрос с жильем.
- Спасибо. - меня обняли и даже поцеловали:- Надеюсь, что ты
решишь вопрос с жильём, а не исчезнешь куда-то, на пару
недель.
Я кивнул головой, и нажал на педаль
«газа», не забывая вертеть головой во все стороны, особенно в
зеркало заднего вида – кажется мне удалось соскочить с опасной
темы. Не буду же я объяснять любимой, что в городе прячется десяток
человек, искренне считающие, что причиной всех их бед являюсь я, а
для того, чтобы заткнуть мне рот хороши все средства хороши. Боюсь,
что табельное оружие мне вернут еще не скоро, таскать с собой
«левый»ТТ, в моем подвешенном
положении опасно, а вот карабин – оружие вполне легальное, хотя
возить его заряженным в багажнике автомобиля и является нарушением,
но, по сравнению с моими прочими грехами, это просто детская
шалость.
Локация - кабинет начальника уголовного розыска Дорожного
РОВД.
На утренний селектор я не пошёл,
отсиделся в кабинете первой оперативной зоны. Не знаю, каково
сейчас моё правовое положение, по-прежнему я подозреваемый, или
свидетель с потерпевшим в одном флаконе, но, позволить, чтобы меня
выгоняли из бывшей Ленинской комнаты под улыбки личного состава
РОВД, я не желал.
В девять тридцать утра, я, как добросовестный сотрудник, со
служебным ежедневником в руках, запер кабинет и встал у кабинета
начальника розыска вместе с другими операми, в ожидании появления
хозяина кабинета. Ожидаемо, оперов «по тяжким» в коридоре не было,
остальные встретили меня довольно благожелательно, только Наглый
грустно смотрел в сторону, наверное, размышлял, чем будет со мной и
Снегирем рассчитываться. розыска.
Начальник розыска в сопровождении
своего заместителя подошел к своему кабинету минут через пять,
отпер дверь, дав команду заходить, и демонстративно преградил мне
путь, когда в кабинет попытался зайти я.
- Громов, а ты что припёрся? - сказать, что смотрел на меня
любимый шеф неласково - это ничего не сказать.
- Дык, на службу пришел,
Александр Александрович. Следователь вчера с меня статус
подозреваемого снял, если на работу не ходить, это же нарушение
будет… - я попытался, все-таки, проскользнуть в кабинет, но майор
встал в проходе, как триста спартанцев под Фермопилами.
Вчера следователь Кожин никаких
ограничительных мер в отношении меня не принимал, И вообще,
пообещал, что если будут сгущаются тучи, он меня своевременно
предупредит, поэтому со стороны прокуратуры я особых пакости не
ждал. А вот шеф, судя по вставшим дыбом, как у Петра Великого усам,
никаких добрых чувств, а тем более благодарности, ко мне не
испытывал, продолжая считать, что я оговорил и подставил его
любимых оперов «убойного» отделения.