По моей спине пробежал холодок.
Магистр, с которым я разговаривал по
дороге в Палермо, свято верил, что Избранный — это я. Мне
предложили вступить в Круг, обрести «абсолютную власть» (где-то я
уже слышал подобный бред) и свергнуть Вершителей Судеб. Дали на
размышление месяц или два. За лето никто не пробовал со мной
связаться, но это ещё не показатель. Может, они думают, что я не
созрел. Не окреп духовно. Главное, чтобы в эту дичь с Избранным не
поверили инквизиторы и сами мойры. Потому что я рискую обзавестись
врагами, способными стереть меня в порошок.
О предложении магистра я никому не
рассказывал.
И рассказывать не собираюсь.
— Вот что, — определилась со своим
мнением герцогиня. — Я предлагаю заявиться на встречу, убить
владельца девятого фрагмента и допросить адепта Серебряного Круга.
Но подставляться под гнев Кормчих, удерживая артефакт у себя, не
планирую.
— Мудрое решение, — одобрил Джонс. —
Поэтому я возьму удар на себя.
Повисла тишина.
Мы взирали на своего партнёра, как
на сумасшедшего.
— Что-то не так? — невинно
поинтересовался британец. — К вам никто не придёт, можете спать
спокойно.
— Тогда вы получите преимущество, —
нехотя признала герцогиня, — и мы вряд ли сможем вас
контролировать.
— Не спешите с выводами, — я
повернулся к Вороновой. — Допустим, он заберёт себе Великий
Артефакт, не поставив нас в известность. Что с того? Никакое
бессмертие не спасёт от физической расправы. Я приду к мистеру
Джонсу, где бы он ни скрывался. И на этом его блистательная карьера
оборвётся.
Миллиардер нахмурился.
Но был вынужден признать:
— Ваши таланты заставляют меня
принять эту угрозу всерьёз, господин Иванов. Так что у нас… хм…
сохраняется определённый паритет.
— Никто не заставляет нас передавать
девятый фрагмент Кругу, — задумчиво произнесла герцогиня. —
Вышвырнем его в море, как это планировали сделать с Абсолютом.
Джонс покачал головой:
— Думаете, это надёжная страховка?
Тем, кто охотится за этой штуковиной, достаточно ЗНАТЬ, что мы
некоторое время обладали фрагментом.
— И на что вы рассчитываете? — не
выдержала Воронова. — В игру вступают силы, против которых мы… ноль
без палочки. Я бы держалась от всего этого подальше.
Британец перевёл взгляд на меня.
— А я рискну.
— Вот! — миллиардер хлопнул ладонью
по столешнице. — Наш человек!