Я, когда увидел идущих мне навстречу людей, не поверил даже.
Кельш! Сука! Живой! Не совсем целый, но живой! Искалеченный, но раз с парашютом прыгал, значит, здоров!
Вот как значит! Чтобы и он удостоверился, что я это я. И чтобы я в паранойю не играл. Да и задачка по выводу этой толпы «попаданцев» и всех их гаджетов, особенно бронегусеничных – не из простых. Как раз по его голове задачка. Что тут греха таить – умный мужик Кельш. Не то что я. Завидую.
Открыл шлем, подошёл к нему, схватил, обнял:
– Колян Коляныч, живой!
– Раздавишь, Медведище!
– Коль-Коль, как я рад тебя видеть! – голос мой сорвался, чую, глаза – зажгло, защипало. – Нах! Подождут начальники! Коль-Коль, пока по литру не выжрем – не буду с тобой разговаривать! Ты, я вижу, осназ привёл – вот пусть он наш покой и стережёт! Коля, предохранители плавятся, понимаешь ты?! Генерал, мать твою, госбезопасности! Сука чекистская! Гэбня кровавая! Инквизиция средневековая! Я, гля, вас ненавижу! Как же я вас – ненавижу! Всех! Пойдём, нажрёмся! А? Коль-Коль, прошу! Крышку срывает! Давай ужрёмся!
Он улыбается изуродованным лицом.
– Коль, я тут такую девочку давеча встретил – она тебе карточку морды лица так отфотошопит – сам себя не узнаешь! Коль, мы долго гостайну по ветру веять будем? Твои орлы нам приват могут изобразить? Или мне опять всё самому делать?
– Вот такие дела, товарищ генерал. Не специально я. Так вот получилось. Потому и обратился в Центр.
– Как сумел взять частоты?
– От моего телохранителя, вашего человека.
– Перед смертью успел? Не поверю, что так бы растрепал.
– Вот, блин, даже не знаю, как тебе сказать, чтобы не комиссовали меня.
– Да говори уж! Я за тобой такого нагляделся – не удивишь.
– Не умер он.
– Как?
– Хрен его знает! Дух его тут за мной ходил тенью отца Гамлета.
– Дух? Ходил?
– Да, ходил. Сейчас – нет. Послал его в разведку – не вернулся. Не знаю, почему.
– Не думал, что удивлюсь, но ты опять удивил. Давай ещё по одной! Вздрогнем! Витя, и когда ты угомонишься!
– Вздрогнем! Не поверишь! Самому – вот где! А на меня всё сыпет и сыпет рояли!
– Рояли?
– Ну, есть у этих, поднадзорных, такое выражение. Означает…
Через какое-то время:
– Глядь, моя женщина! Витя, ты совсем безумен!
– Ты только понял? А ты побудь в моей шкуре – посмотрю на тебя!
– А ты в мою шкуру полезешь?