А при расставании в аэропорту Цюриха, оставшись наедине, Дмитрий Захарович спросил:
– Вы серьезно можете решать вопросы со швейцарскими банками?
– Вообще-то я прилетела договариваться со швейцарской прокуратурой, – ответила тогда Бережная.
И она не соврала. Вере действительно нужно было помочь разблокировать счета маленькой швейцарской фирмы, на которые вдруг упали пятьдесят миллионов евро. Фирму открыл слишком самоуверенный российский коммерсант, для того чтобы закупить в альпийской стране крупную партию лекарств. Коммерсант рассчитывал оставить свою маржу у швейцарских гномов. Бережная согласилась помочь подследственному при условии, что он поделится с родиной, заплатив всю сумму налогов.
– Вы можете мне пригодиться, – шепнул при расставании Дмитрий Захарович.
Протянул ей визитку с золотым гербом, не отдавая, достал из внутреннего кармана пиджака золотую авторучку «Монблан майстерштук» и записал поверх российского герба номер телефона.
– Мой личный, – сказал он. – даже президент об этом номере ничего не знает, а следовательно, телефон не прослушивается.
Бережная посмотрела на визитку, на номер, а министр, воспользовавшись заминкой, стремительно наклонился и поцеловал Веру в щеку, не обняв даже.
– Я верю, что скоро мы увидимся, – тихо произнес он.
Больше они не виделись.
Прошла ровно неделя после телефонного разговора с Дезиком. Вера почти забыла о том звонке. Точнее, не вспоминала всю неделю, занимаясь своими делами, которых хватало с избытком. Иноземцев вновь так и не позвонил. Вероятно, акции ему не особенно нужны. А у нее сейчас хватает забот и без бывшего министра.
С тем крупным банком началось взаимовыгодное сотрудничество. Попыток взломать его защиту больше не было. А через несколько дней «Ройял Бэнк оф Канада» попросил прислать русского специалиста для обмена знаниями с их специалистами.
– Мне их знания не нужны, – отказался Егорыч, понимая, чего от него хотят на самом деле.
Канадцы настаивали, обещали совершенно сумасшедшее вознаграждение, но Окунев объяснил, что за границу ехать не собирается по той причине, что его тут же сцапают янки, находись он хоть в Финляндии, хоть в Восточном Тиморе.
– У меня каждое утро начинается с того, что я выбрасываю свое имя из базы ФБР, – сообщил он. – Я выброшу, а они снова вносят. И ведь им не надоедает.