— Небо! — завороженно произнес Максим, — Почему я не
приходил сюда раньше?
— Я и сам недавно нашел это место. Гулял как-то в
выходной день по всему городу, и забрел сюда. Теперь я провожу
здесь большую часть свободного времени.
— Мы же в пять часов вечера с работы вышли. Почему
на улице ночь?
— Я тоже сначала понять не мог. Взгляни на
часы.
Максим достал зух, теперь на его экране были два
табло. Первое именуемое как «Стандартное внутреннее время»
показывало семнадцать часов, тридцать семь минут. А вот второе
табло «Внешнее время» поставило Максима в ступор. Два часа,
восемьдесят две минуты.
— Это как понимать? — удивился Максим и посмотрел на
Николая Петровича.
— Стандартное внутреннее — это время внутри города.
Самое обычное, двадцать четыре часа в сутках, шестьдесят минут в
одном часе и шестьдесят секунд в одной минуте…
— Что еще за восемьдесят две минуты? — нетерпеливо
перебил его Максим, когда они подходили к пустой, одиноко стоящей
под открытым небом скамейке.
— А вот внешнее время — это уже интересный момент, —
загадочно произнес Николай Петрович, усаживаясь на скамейку и
жестом приглашая Максима присесть рядом.
— Внешнее время — это… Световой день тут состоит так
же из двадцати четырех часов, но вне стен города один час это сто
десять минут, а в одной минуте сто пять секунд.
Максим ошарашенно смотрел на Деда, который задрав
голову вверх, не отрываясь глядел в звездное
небо.
— А вот секунда везде одинаковая, стандартная, равна
одной секунде в городе.
— Я думал наша встреча принесет хоть какую-то
ясность в мои мысли, но чувствую что все только
усложняется…
— Да все просто, Максим. Стандартное время, оно
одинаково для всех городов. Чтоб рабочий график людей и организаций
везде совпадал. Тут нет разделения на часовые пояса. И время в
городах на другой стороне планеты такое же как и в этом
городе.
— Так я не понял, а почему сто десять минут и сто
пять секунд. Это что? Как понять? Не хочешь ли ты сказать, что пока
я валялся в этой капсуле, прошли тысячи лет и Земля замедлила
вращение?
— Это не Земля!
Максима от этих слов бросило в холодный пот. Теперь
все то, что до этого момента казалось ему странным, перешло в
разряд самого обычного, уступая место тем вещам, о которых говорил
сейчас ему Николай Петрович.
— Посмотри на небо, Максим. Ни одного знакомого
созвездия ты не найдешь. Ни одной знакомой нам звезды здесь
нет.