— Неужели этот участок занят? — С грустью в голосе
сказал Максим.
— Смотри как заросла дорога и забор мхом покрылся. А
ворота, ржавчина какая проступила.
Максим вышел из машины и взявшись за металлические
прутья, потянул створку ворот на себя. Они были не заперты, но
сильно прикипевшие и проржавевшие петли с трудом позволили
распахнуть кованные узорчатые створки. На руках после них остались
рыжевато-коричневые следы застарелой ржавчины. Дорога от ворот вела
к большому одноэтажному дому, обросшему высокой травой со всех
сторон чуть не под самую крышу. Зияющий черной пустотой открытый
гараж напоминал разинутую пасть какого то поверженного монстра.
Стекол в окнах не было и солнечный свет попадавший внутрь, позволял
рассмотреть пустоту пыльных комнат. Максим и Николай Петрович
осторожно зашли в дом через открытый гараж. На полу валялся всякий
хлам, покрытый толстым слоем пыли и сухой хвоей занесенной сюда
ветром. Максим ткнул носком ботинка какую-то банку под ногами. На
потускневшей этикетке было что-то написано. Он присел на корточки и
внимательно осмотрел банку.
— Тут что-то по английски, не могу
разобрать.
— По английски? — удивился Николай Петрович, подошел
и поднял банку с пола.
— А что в этом такого? — спросил Максим, не понимая
удивления старика.
— Здесь все говорят на русском языке. Артийском. По
английски говорили прежние хозяева этой планеты. Местные называют
их Стражами. Эта планета освобождена или захвачена, не знаю точно,
около двадцати лет назад. И война государств продолжается до сих
пор.
— Война государств в космическом масштабе? Откуда
узнал?
— Всего лишь один человек мне смог что-то внятно
объяснить. Тоже наладчиком работает, Миша зовут. Большинство же из
тех, с кем я встречался тут, живут в своем закрытом, маленьком мире
и мало чем интересуются.
— А почему ты мне раньше об этом не
рассказывал?
— Так я и сам особого внимания этому не придавал, -
ответил Дед, - жизнь тут вроде мирная. А вообще, по его словам, мы
сейчас находимся в приграничном районе. Конфронтация идет
бесконечно долго, а ее суть просто в борьбе за
ресурсы.
— Двадцать лет назад говоришь, - Максим взял банку
из рук Деда и протер ладонью выцветшую этикетку, - А какой сейчас
год?
— Начальное летоисчисление фактически утеряно.
Каждая планета ведет свой отсчет, с момента ее колонизации. А
единого стандартного времени не существует.