«Люли, люли, люленьки.
Летят сизы гуленьки.
Летят гули вон, вон.
Несут Ване сон, сон…»
Мальчик мой рыжий, как тебе там спится?
Сколько слёз в моём сердце, не знает никто.
Сколько сил мне нужно, чтобы не спиться.
Не примерить до срока берёзовое пальто.
Я гляжу на сестрёнок твоих тревожно,
Только их руки держат меня над бездной.
Жить без тебя приходится, но жизнь невозможна,
И любые молитвы к Всевышнему бесполезны.
Говорят, я не встречу тебя там. Никогда.
Даже если пойду на фронт и умру в Донецке.
Раз встречу назначат в пятницу, вечно будет среда.
И я не увижу глаза твои детские-детские…
Всегда наивные, ясные, счастливые от души.
Полные рёва или такого же чистого смеха.
А в кармане моём перекатываются ломаные гроши,
Оплата последнего выстрела, ставшего эхом.
И скоро, скоро, год или тысяча лет ещё –
Ты сбежишь на пару минут из райского сада,
Обнимешь меня, ткнувшись лбом в плечо,
Сказав, что всё хорошо, что плакать уже не надо…
Я поверю. Прижму к сердцу, шепну – беги,
Туда, где рассвет, где кущи, где мёд и лира.
Господи, сбереги, его, сбереги!
И вернусь молча к чёрным своим конвоирам…
«Люли, люли, люленьки.
Летят сизы гуленьки.
Летят гули, вот, вот.
Ваня папу ждёт, ждёт…»