– Старуха я, да? – догадалась Люда и, сузив глаза, кивнула: – Тебе со мною противно?
– Не в этом дело, – сказал Иван, нащупывая задвижку, на которую Люда замкнула дверь.
– И в этом – тоже! – холодно прохрипела Люда и вдруг, разорвав на себе халат, пронзительно и громко завизжала: – Женя! Женечка!!! Спаси, насилует!
Наконец-то открыв задвижку и спиною вперед выходя из ванной, Иван в ужасе огляделся.
И именно в этот миг, вылетая из спальной комнаты, на него, растерянно озирающегося, налетел с кулаками Женя.
– Женя, он хотел меня изнасиловать! – выскакивая из ванной, метнулась к супругу Люда. – Выгони его. Немедленно! – умоляюще заглянула она в глаза нависающему над ней супругу.
Секунду-другую поразмышляв, Женя набычился и сказал Ивану:
– А ну пошел отсюда. Давай-давай! – схватил он Ивана за руку и, подтащив его, даже не упиравшегося, к входной двери, вытолкнул в шею на лестничную площадку. – Пошел! – захлопнул за парнем дверь.
Босой, в одних рваных спортивных шароварах оказавшись вытолкнутым на лестничную площадку, Иван прохрипел в закрывающуюся дверь:
– Фотографии!
– Чего? – на секунду замялся Женя.
– Там, в гостиной на подоконнике, черный пакет лежит. Если можно, верните, а?!
Женя захлопнул дверь, но вскоре вновь распахнул её и, бросив в Ивана черным пакетом с фотографиями и рисунками так, чтобы слышала Люда, выкрикнул:
– И дуй отсюда, пока я добрый! Ты меня понял, а?!
– Да-да. Спасибо, – собирая с пола высыпавшиеся из пакета снимки, спокойно кивнул Иван.
– То-то же! – буркнул Женя и, уже удаляясь за дверь, сказал: – Падаль неблагодарная!
На улице было темно и сыро. Дул ноябрьский промозглый ветер, сеял холодный дождь, местами переходящий в снежную крошку.
В одних шароварах, прижимая к груди пакет, Иван застыл у двери подъезда и огляделся по сторонам.
За асфальтом дороги, на обочинах тротуаров, поблескивал талый снег. Редкие прохожие, прячась под зонтики или кутаясь в поднятые воротники плащей, пробегали мимо Ивана, даже не замечая ни жалкого вида парня, ни того, в чем он одет. Из-за голых кустов к подъезду приблизилась немолодая женщина в плаще, с двумя огромными сумками в руках. Горбясь под тяжестью сумок, она не сразу обратила внимание на Ивана. Зато, когда обратила, в ужасе отшатнулась за дверь подъезда и только уже оттуда, из-за стеклянных окон, оглянулась на парня.