Я была в летнем лагере. Лагерь был в Башкирии, в Стерлитамаке, там очень красиво, и лагерь хороший – в зеленом густом лесу, с походами на речку и «Зарницей», и вафлями на полдник, и с кефиром перед сном. А! и с дискотеками – Юра Шатунов и «Белые розы»… И вот среди беззаботности и летнего шума были еще и дети из детского дома. Маленькие стриженые девочки, разбитные пацаны лет семи-восьми с нахальными глазами и лысыми макушками… Почему-то они почти все были в одинаковых футболках, а некоторые в школьных формах. Девочка Оля очень от них отличалась – улыбчивая, с прозрачными серыми глазами, тоненькая и очень сообразительная. Часто смотрю на ее фотографию – очень хотела бы узнать, как сложилась ее жизнь… И еще я работала в шестнадцать лет в Доме ребенка в том же Стерлитамаке, няней. До сих пор помню Будулая, маленького пухленького цыгана, про которого все няни и воспитатели говорили – придет мать, заберет, как работник понадобится… Молчаливую крошечную Антонину, которую нам дали на выходные домой и которую моя мама уложила спать, когда мы с сестрой не справились… У детей в группе половина комнаты была отгорожена, и там стояли фигурки игрушек в национальных костюмах, целая композиция – настолько яркие, настолько притягательные – детей туда не пускали. Они постоянно пытались проникнуть за стульчики, которыми отгородили игрушки – детей выпроваживали, тащили за руку и ругали. Я работала в группе двух-трехлетних малышей – не говорил у нас ни один ребенок.
В группе новорожденных, где я подменяла няню, когда детей укачивали, они засыпали долго, пеленки были к засыпанию мокрые – так и укладывали, их иначе «не напереодеваешься». И они засыпали. Памперсов тогда еще не было вовсе. Я ничего не могла для них сделать – не позволяло ни материальное положение, ни возраст.
И уже когда у меня была Лалёна, и была она совсем маленькая, я увидела в Сургуте ее ровесницу – Лену, девочку с расщелиной неба – почитала про ее диагнозы и поняла, что ребенка, которому нужны несколько операций, взять я не смогу – оставить Лалёну на время операций Лены я бы не сумела. Я помню, как горевала, думала об этой девочке, а когда додумалась, что нужно узнать, чем еще ей можно помочь, Лены в базе уже не было.
После моего декретного отпуска прошло еще немного времени и я поняла, что не хочу больше откладывать появление ребенка. Сложнее всего оказалось оформлять бумаги на уже принятую к нам в семью Дашу – а прохождение ШПР, сбор документов и оформление заключения о приеме ребенка в семью – это все было незаметно. Всего на оформления разрешения быть приемным родителем ушло два с половиной месяца – самым долгим было прохождение ШПР. Медицинскую комиссию я прошла за пять дней.