– Если бы я всегда умных стариков слушал, то вы до сих пор считали бы, что солнце вокруг земли вертится! – выдал я фразу, от которой Максимильян чуть не поперхнулся, и бессильно опустился на диван: – И питерские викинги совсем не бестолковые, как ты сказал! Им не надо до глубокой старости думать, что бы понять, что так быть не должно, и зло необходимо наказать! Если этого не сделать, то рано или поздно оно захватит весь мир!
В состоянии крайнего возбуждения я много чего ещё наговорил. Не хочу пересказывать, мне и так стыдно. В порыве гнева, возникшего на пустом месте, я даже оскорбил ректора, заявив, что он мои деньги зажимает. Потому и договор с викингами затягивают, что бы оставшиеся десять тысяч не платить. Вспомнил и маятник в академии, за который со мной не рассчитались, а там одного свинца на круглую сумму, и про договор с эльфами, за который обещано пять тысяч, и про премиальные за экспедицию. Зачем это говорил – не знаю. Что-что, а про деньги я в этот момент совсем не думал, честное слово.
Из академии я вышел как в тумане. Эмоции распирали, голова раскалывалась. Правда в конце у меня наступило небольшое просветление и здравая мысль «Что ты делаешь бестолочь» яркой вспышкой пронеслась в голове. Но всё, на что меня хватило после этого, это сказать Максимильяну на прощание – «Извини! Погорячился!». Написать, что я пришёл домой немного раздражённый, значит скрыть большую часть истины. Ребята, знавшие мой дурной характер и изучившие меня досконально, сделали вид, что сильно чем-то заняты, потому и не замечают, что я пришёл. Спасибо им за это. Отвечать на вопросы я точно не смог бы. Завалившись в свою комнату, я закрыл дверь и лёг на кровать, не раздевшись, сняв только короткие сапоги. В обуви, как вы знаете, и горькие пьяницы не ложатся, они даже когда сил нет её всегда машинально снимают, находя последние резервы. По понятным причинам сон не шёл. Я лихорадочно искал выход из создавшейся ситуации, но в голову ничего путного не приходило. Единственная здравая мысль, которая меня посетила под утро, была в том, что мои друзья не должны страдать от моей опрометчивости, и уж на кого угодно, но точно не на них надо выплёскивать плохое настроение. После этой хорошей мысли я и услышал тихонький стук в дверь.
– Дядя Железяка! Меня взрослые послали спросить, может вам принести что? Ну, там завтрак или просто водички попить! Переживают они за вас сильно, говорят вчера сам не свой пришли! Ой, забыла! Доброе утро! – услышал я знакомый детский голос, когда открылась дверь.