– Хорошо, – подключаюсь я. – Я согласна. И представляю, как я восседаю среди гор винограда, томная и кудрявая.
– Ты видишь, – торговец хохочет так, что кепка слетает с его лысой головы, – всё она понимает. И продолжает, – жене: – а тебя сошлю в деревню.
Женщина бьёт его полотенцем, а мне говорит: приходи ещё, не обращай на него внимания.
Закупившись хурмой и виноградом, я замечаю, что вдруг стемнело. Надо бы ещё в магазин.
– О, смотри, вот и наша русская. – В магазинчике меня тоже знают. – За чем пришла?
Я пытаюсь показать: чепчик для душа. Приносят махровый. – Нет, не такой. – Находят правильный, даже два, на выбор. У китайцев всегда и всё найдется. А теперь и ещё кое-что нужно, хожу и собираю: красное вино, чипсы, конфеты из боярышника и несколько пакетиков специй.
– Давай, – продавщица начинает пикать, пробивая мой товар, и комментирует: вино и специи, как обычно. – Вот, смотри, хлеб привезли сегодня, и булочки.
– Спасибо, мне не нравится ваш хлеб.
– Нам тоже, – смеются продавщицы. – Мы не едим хлеба. Байбай, приходи, русская.
Как хорошо, когда у тебя есть знакомые.
Не торопясь, чтобы не помять сладкое тело хурмы, иду назад. Прохожу мимо парка. Мальчишки в темноте играют в салки. Старшие разминаются, дышат, сидят болтают.
– Ни хао2, – говорю кому-то я.
– Ни хао, – бабушки передразнивают. – Сидим тут вшестером, а она – Ни хао. Лаовай3… – качают укоризненно головами. Но они меня уже знают и машут руками вслед.
Поднимаюсь к себе на пятый этаж. Молодые немцы носятся по лестнице, свирепо стучась друг к другу, моя соседка Туяна, бурятка из Улан-Удэ, тоже с ними.
Мою хурму, открываю бутылку и наливаю. В окно на меня смотрит гора. Когда я подыскивала себе новую работу, я из всех вариантов выбрала эту гору. И вот она владеет мной безраздельно. Каждый вечер мы с ней наедине.
Привет, русская. Радуйся жизни.
Эта осень, моя первая в Тайане, Шаньдун, была добрая и прекрасная – такое затянувшееся бабье лето, – яркая и щедрая на подарки, на светлые, почти весенние деньки, на урожаи разноцветной редьки, капусты – большой, маленькой и ещё десяти видов, острого перца, хурмы, мандаринов, колоссальных королевских грейпфрутов и студентов-первокурсников в голубых формах, весёлых, резвых, неожиданных и бесстрашных. Наши первокурсники маршируют на стадионах и площадях, они наполняют кампус и выливаются за его пределы, они поют и скандируют, едят в четыре глотки в лавчонках и в столовых, ставят тебя с тупик и огорошивают, внезапно атакуют и вдруг засыпают в перерыве, как подкошенные.