С сочинительством у него всегда были особые отношения. Каждый раз, когда он писал сочинения, учителя всегда восхищались его оригинальным взглядом на мир. Секрет был очень прост: паренёк просто получал удовольствие от того, что он пишет и может с кем-то поделиться своими мыслями. Но с художественным письмом ему повезло куда меньше. В этом отношении его писанина часто была на уровне любителя, и лишь несколько его «рассказов» действительно получились на славу. Игорь даже сохранил эти листки, вырванные из тетради в клетку Бог весть когда и исписанные мелким почерком. Для чего? Этого он и сам до конца не понимал. Иногда он мог в любой момент достать из дальних закутков своего стола эти листки и читать «произведения» школьной поры, ограничиваясь снисходительной улыбкой.
Что касается рисования, то здесь сыграл свою роль его отец, Максим Иванович. Он сам хорошо владел кистью, и даже какое-то время давал частные уроки рисования детям за символическую оплату. Первое время всё шло хорошо, но через год он разочаровался в этом и понял, что учить детей – не его дело, после чего – распустил группу. Маленькому Игорьку очень нравилось смотреть, как работает папа, и однажды он попросил отца научить его рисовать так же, как и он. Папа дал ему пару базовых уроков, а все остальное (рисование портретов, пейзажей и прочего) Игорь нарабатывал благодаря долгим месяцам занятий. Оттачивая свое мастерство, он нарисовал сотни, если не тысячи этюдов. Никто не помнит, сколько десятков, если не сотен, листов бумаги, сколько десятков пачек карандашей было сточено во время этих занятий.
Да Винчи из Игоря не получилось, да и сам он не слишком стремился им стать. Ему просто хотелось делать «не хуже, чем папа». Спустя несколько лет тяга к сочинительству пропала, а на рисование оставалось все меньше и меньше свободного времени. Нужно было определяться с дальнейшей судьбой, и Игорь сделал свой выбор. Он подал документы в университет, выбрал исторический факультет, и, несмотря на то, что за 3 года он несколько раз всё же жалел о своем выборе, в целом ему нравилось здесь учиться.
Но сегодня всё пошло наперекосяк. Игорь сидел и клевал носом. Пока лектор рассказывал им о том, что происходило в Восточной Европе 60-х, красные глаза Игоря смотрели в окно. Ему так хотелось злобно прошипеть: