Старший лейтенант Скворцов встал со стула.
– Слушаюсь, товарищ майор! – доложил Скворцов командиру и добавил: «Разрешите идти?»
– Идите, старший лейтенант! – ответил майор. – Да, и приведите свою форму в соответствии с воинским званием! У вас не хватает по кубику в петлицах!
Отдав честь командиру, старший лейтенант Стрельцов вышел из его кабинета.
Не теряя времени, он направился на стоянку самолётов, где его дожидался верный друг новый самолёт ЛаГГ-3, на котором отныне ему предстоит охранять небо Родины.
Самолёт был в отличном состоянии, и его приёмка заняла немного времени.
Инженер эскадрильи, принимая от старшего лейтенанта Стрельцова подписанные документы о приёмке самолёта, посоветовал ему несколько дней не форсировать работу двигателя во время взлёта самолёта.
– Мощности двигателя за глаза хватит для взлёта в режиме в девяносто процентов, – напутствовал инженер эскадрильи. – Пусть длина разбега будет чуть длиннее, зато двигатель будет проходить мягкую обкатку. А впоследствии будет надёжным мотором.
– Я постараюсь выполнять все ваши рекомендации, – пообещал инженеру эскадрильи Стрельцов. – А там, как получится!
Приняв самолёт, Иван Стрельцов забрался на его крыла, а затем влез в кабину и сел в пилотское кресло.
В кабине нового самолёта свежая краска и блеск стёкол приборов подняли ему настроение. Переживания по поводу возможной войны отошли на второй план, уступив место мыслям об Анне и скорой встрече с ней.
Неподвижное перекрестье прицела тонкой паутиной подчёркивало медленное движение далёкого кучевого облачка в чистом голубом небе.
Сидя в кабине, Иван смотрел сквозь рамку прицела на это облачко и думал о простом человеческом счастье, которое дарила любовь.
Фонарь кабины был сдвинут назад и свежий ветер задувал в неё, донося запахи отдалённого леса и полевых цветов.
Трава на стоянке самолётов была пожелтевшей от прямых солнечных лучей и местами примятой от постоянного воздействия на неё колёсами самолётов.
– Эх, до чего же хороша жизнь! – с наслаждением откинувшись на спинку кресла, и, положив обе руки на борта открытой кабины, думал Иван. – Вот сидеть бы так долго, долго!
Но время шло, и пора было заниматься непосредственными делами для подготовки к предстоящим полётам.
Авиатехник Максимов был неподалёку от самолета, и Иван позвал его к себе.