Все, замер. Длинная треугольная пасть, короткие конечности, приземистое хвостатое тело в полтора человеческих роста, усеянное роговыми пластинами (на первый взгляд, не такой уж и крупный, хотя, если учесть более чем скромные габариты девочки – в самый раз). Она слышала, что «хозяин реки» может заплывать от Евфрата в самые отдаленные ветки каналов, но встретилась с гадом лицом к лицу впервые.
Девушка усмехнулась. Видели бы горожане ее подвиг. Такое не каждому опытному воину под силу. В процессе боя, в нее словно вселилась сама Иштар19, Рефлексы выживания не подвели. И как четко сработала память, в секунду подсказав ей точку удара – единственный уязвимый участок бронированного монстра. Кто знает, возможно, спасла ее данная самой себе клятва, вчера, после изнасилования – никогда никому больше не позволить застать себя врасплох. Четкий волевой посыл, записанный в подкорку, заставил подсознание разбудить ее как раз вовремя.
Элао смыла с тела еще с вечера засохший ил, облачилась, с усилием извлекла нож из мертвого тела (клинок застрял меж позвонков) и неспешно приступила к завтраку все теми же ячменными лепешками. Бросив брезгливый взгляд на мутную воду канала, пить не решилась.
Что дальше?
Она бросила рассеянный взгляд вдаль, на северо-восток. Там, далеко за горизонтом, много мест, где можно жить.
Бежать? Возможно. Обширные земли Ки-ен-ги изобилуют поселениями. И хоть большинство из них признают гегемонию Урука, каждое, по сути – самостоятельный город-государство, со своими законами, правительством и границами. Беглянка может осесть в любом полисе, деньги есть, так что она сможет худо-бедно устроиться, ну а как пойдет дальше, это уж как боги пожелают.
Нет!
Какая-то заноза бередила душу, не давала покоя, наполняла сознание чувством незавершенности. Девчонка почесала зудящую лопатку (словно там до сих пор торчал злосчастный шип) и тут же вспомнила свое сновидение. Все ясно: сраженный ею упитанный упырь – это насильник Ка-Ахор, а сбежавший ящер – отчим. Только сейчас стало ясно, что не похотливый служитель храма, а именно «папаша» Каххти – ее главный враг. Он, и только он затеял всю эту гнусность, он нашел покупателя побогаче и цинично продал ему свою дочь. Элао вдруг передернуло от мысли: «А ведь если б я стерпела, смирилась в первый раз, этот подонок продолжал бы меня сдавать в прокат всем и каждому, превратив в уличную шлюху?».