- Да что ей сделается, - фыркнул. – Главное, не отрезали…
И фраза его прозвучала двусмысленно.
Что подразумевал Горелов под главным или что не отрезали
конечность?
Мужчины и раньше говорили пошлости, особенно в наркотическом
бреду, но ни один так не действовал на нее.
- Ну, я пойду, - зачем-то уточнила, будто спрашивая
разрешения, чем и воспользовался Горелов.
- Посиди со мной, - неожиданно прозвучало с его уст и Дарина
удивленно посмотрела на мужчину. – Пожалуйста, - умоляюще, видя, что она готова
отказать.
- У меня Вы не единственный пациент. Я не могу. Да и зачем?
– недоумевала, но и не уходила.
Под его умоляющим взглядом, таким не похожим на то, как он
смотрел до этого дня, замерла на месте, не решаясь сдвинуться, словно лягушка,
под гипнозом ужа.
- Извиниться хочу. Неудобно мне смотреть на тебя снизу
вверх.
Трудовая обязанность звала идти работать дальше, а долг
сестры милосердия удовлетворить желание больного и Дарина, шумно выдохнув,
сдалась.
- Хорошо. Но буквально две минуты, - и, придвинув стул к
кровати, села и сложила руки на коленях.
Их взгляды встретились. Почти на одном уровне. Горелов полулежал,
приподняв изголовье и не моргая, смотрел на Дарину. Не просто смотрел – жадно
рассматривал. Любовался. Легкая улыбка блуждала на его губах, делая их изгиб
более выразительным. Серые глаза приобрели теплый оттенок, а на щеках
обозначились ямочки.
Дарина снова стушевалась. Он все больше ее напрягал.
Волновал. Вызывал смесь сложных и непонятных эмоций.
- Вы хотели извиниться, - напомнила и не в силах смотреть в
его глаза, опустила свои. – Минута вышла.
- Ах, да. Хм…, совсем я зачерствел в мужском коллективе.
Очурбанился.
- Есть немного, - ее губы тронула усмешка.
- Прости старого моряка. Капризничал, словно девица. Самому
тошно от себя.
- Бывает. Я уже привыкла, что военные могут вести себя не
очень мужественно на больничной койке. Вы не первый.
Она хотела добавить еще: вовсе вы не старый, но не смогла.
Вдруг он расценит это как интерес с ее стороны к нему?
- Значит, я прощён? Мир? – заглянул в лицо Дарине и, получив
согласный кивок, протянул руку и мягко завладел ее ладонью.
- Мир. Ой, осторожнее, игла выскочит, - удерживая его
мозолистую, горячую ладонь, вернула на место.
- Ну я должен был скрепить наш дружеский союз рукопожатием,
Дарина Олеговна, - он прочитал ее имя на бейджике, - Климова.