– Мадам Семенова, а чего это вы такая довольная? – допытывался Роберт.
В нашем коллективе я его недолюбливала, как и Петр Прохоров. Отмахнувшись от Робика, я начала искать информацию о детстве и семье Красилова, пытаясь из всех источников собрать совпадающую информацию, старалась опираться на интервью его знакомых и друзей. Действительно, как и говорила моя подруга, Красилов в шоу-бизнесе занимал сегодня значительное место. Рассмотрев его лицо – с правильными чертами, с обаятельной улыбкой, при которой один уголок губ был несколько выше другого, с серыми блестящими глазами – я убедилась в правдивости слухов о его неотразимости. Высокий, статный парень не мог даже опытному глазу представиться любящим отцом, который бросил бы денежный мешок посреди гавайских островов из-за состояния здоровья своего ребенка. «Не сочтут ли мою информацию недостоверной? Может не стоит мне сюда лезть?» – спрашивала прежняя я, но сегодняшняя я открещивалась от такой возможности. И, узнав все необходимое, я занялась составлением текста, который бы сгодился для телевидения. Кратко осветив самое главное в его жизни до брака с Лидой, подчеркнув его главные черты характера, я подробнее остановилась на том, о чем мне рассказывала Ева, изменив акцент в сторону моего видения этой картины, и подошла к самому главному – его побеге. Рискуя своим положением в телемире, он залез в личный самолет примадонны (оказывается, он обучился азам пилотирования опять же благодаря своей богатенькой женушке) и улетел, оставив новоиспеченную жену куковать на Гавайях. В данный момент он вместе с бывшей женой делает все возможное для спасения своего ребенка. Пару заключительных фраз и текст был готов в 11:34. Я решила еще раз перечитать текст, хотя я была очень внимательна во время его составления.
– Тань, ты чего такая недовольная? – услышала я вопрос Роберта, адресованный Успеловой и, невольно, оторвалась от своего текста. Татьяна, действительно, была чем-то слишком недовольная.
– Начальник, одобрив мой репортаж, теперь начал что-то обдумывать… Не пойму, в чем дело, – ответила она.
Для меня это была хорошая информация. На душе сразу стало теплее и я еще с большим рвением стала вчитываться в написанный мною текст и даже внесла некоторые поправки. Ровно в 12 я зашла к начальнику и отдала текст на рассмотрение. Пока он читал, по моей спине ползли холодные капли пота. Для меня сейчас был очень важен исход этого дела. Время тянулось исключительно долго. Его лицо не выражало ничего хорошего. Брови все больше сдвигались к переносице, а в моей голове все отчетливее витала мысль о провале. Наконец, он дочитал мою статью и внимательно посмотрел на меня. И от этого внезапного взгляда меня передернуло.