Крестов поставил рюмку перед Андрюшиной, налил до половины и процитировал чеховского доктора: «Это надо лечить хересом.»
Удивление Нелли Прохоровны действиями мэра, за которыми она всё-таки наблюдала сквозь слёзы, было столь велико, что они почти сразу и литься перестали.
– Я одна не пью. Даже в лечебных целях.
Крестов вздохнул, принёс вторую рюмку, налил столько же себе.
– Ну, давайте тогда уж за знакомство что ли и выпьем. Но рекомендую: лечебный эффект лучше достигается, если пить не торопясь маленькими глотками.
Они даже чокнулись почти беззвучно. И стали пить.
Андрюшина решила повторить психосамонастройку, но модернизировала её процесс: после каждого прилагательного надо делать глоточек. Крестов всегда потреблял свой любимый херес малюсенькими глоточками с паузами. И как-то само собой получилось, что их глотки следовали одновременно. Соответственно и мысли синхронизировались.
– Это же лошадь. Конь на шахматной доске.
– Зазнайка – раз.
Глоточки. Пауза.
– А лошади скачут буквой Г, ты что, Ваня, забыл.
– Литературовед – два.
Глото-о-о-чки и па-а-уза.
– Необъезженная совсем что ли. Ведь замужем, двое детей, здесь уже 19 лет.
– Пьяница – три.
Пауза подольше и глоточки побо-о-льше.
– Видимо несчастна и наглость использует как второе счастье.
– Теоретик – четыре.
Глоточки и-и-и пауза.
– Угрюм-Бурчеевым обзывается, а сама имя-отчество автора не знает.
– Идеалист – пять.
Хереса как раз на пять глотков-определений и хватило.
«Это Массандра!» – с восклицательным знаком произнёс Иван Васильевич, взял рюмки, бутылку и отнёс всё назад в комнату отдыха. Глянул там на себя в зеркало и подмигнул: «Ну что, будем объезжать лошадку.»
Крестов вернулся, сел напротив.
– Нелли Прохоровна, I hope you are okay now. Пожалуй, нам лучше сделать пока небольшой перерыв. Я ведь еще ничего и не сказал из того, что хотел, но Вы сейчас слишком напряжены. Это объяснимо и ничего страшного. Давайте вот как мы поступим. Поскольку Вы «сэкономили» мне целых 30 минут, то всё сейчас на них я и сдвину. А в половину первого возвращайтесь – нам обязательно надо договорить. Окей?
– Ну, давайте так.
Андрюшина встала и быстро вышла из кабинета.
«Полиглот – шесть», – захлопнула она дверь приёмной мэра.