Движение колеса приводило в действие особые жернова, вырезавшие наверху смальты. Там же изготовлялись и монеты: иногда слышался звон молота, выбивающего на них рисунки.
Биаграта снова оскользнулась, и держатели не преминули ударить ее по коленям. На этот раз повезло. Недавно же ручки угодили в подбородок, отчего казалось, треснули до корней все зубы. Но даже здесь она научилась радоваться. У нее был друг! Он делал ей меленькие поблажки, рискуя ради нее головой.
Друзья должны помогать. Это она усвоила четко. Но просить о помощи стеснялась. Ведь она должна не просить, а приказывать! Как-никак, она – дочь королевы Аргонты, а ту почитают как богиню! Ей поклоняются, от ее имени совершают казни, на ее образ молятся. Непонятно, как прислужники посмели заточить ее чадо в подземелье. Как могли обречь на нескончаемые муки? Они все делают не так.
Отзвонил полночный колокол, и Биаграта замедлила ход, постепенно останавливая колесо. Спустившись на влажный пол, облегченно вздохнула: холод немного притуплял боль.
Биаграта! – раздалось из трубы. – Лови!
Ага! – Она поймала мокрую тряпицу, начав вытирать ею окровавленные ладони. – Ты уже не в работе?
Скоро освобожусь! Еще поговорим!
Биаграта кивнула и растянулась на подстилке. Как же она устала! Если бы можно было всегда так лежать! Когда не давишь на раны не так больно. Пусть саднит, жжет и щиплет, но не болит.
Немного позже вновь загудел в трубе голос друга.
Как там наверху? Старики еще не вздумали меня отпустить?
Ты спрашиваешь об этом уже восемь лет! Слушай, сегодня мне не хочется говорить о Совете и городе!
О чем тогда будем говорить? – запрокинув голову, спросила Биаграта, замотав саднящие ноги в спасительную тряпицу.
Я хочу написать тебе послание. Ты умеешь читать?
Матерь меня учила. Давно-давно. Но ты все равно напиши!
Я не обучен грамоте. Попрошу кого-нибудь! До завтра, Биаграта!
До завтра, Лабарон!
Свернувшись на подстилке, она подложила под голову дощечку и воззрилась в потолок. Опять ждать неизвестно сколько, чтобы перекинуться парой слов с напарником. Интересно, что он напишет в своем послании? Наверное, признается в любви. Давно пора!
Прислужник растерянно уставился на идущего по коридору Ланффилона, словно не видел в жизни других чудес. Аварус подмигнул ему и вошел в сопровождении дозорных в круглую залу. Как и в прошлый раз, глава Совета сидел на троне, сжимая выполненные в виде кошачьих голов подлокотники.