– Николай Николаевич тоже написал книгу, – сказала она.
Я мысленно вздохнул. Это я уже проходил – сначала критикуют как оголтелые, потом втюхивают настоящий шедевр. На деле – такая махровая графомания, что скулы сводит. Читатели! Они же писатели. К сожалению.
– Интересно, – вежливо сказал я.
– Наверное, – согласилась Ева.
– Эту книгу никто не может найти, – пояснил Жора. – Как сквозь землю провалилась.
Вот это уже действительно ново…
– А кто ее ищет? – спросил я.
Мне не ответили. Каждый сделал вид, что вопрос не к нему.
– Еще кофе, Альберт Петрович?
– Нет, спасибо!
– Тогда поехали.
– Двинулись, братва, – подтвердил Багор.
Вот и весь разговор. Маленький такой разговорчик. В сущности, ни о чем.
Хорошие ребята. Сдержанные, вежливые, книжки любят. Только хорошие ребята явно многое не договаривают. На тему наследства они вообще говорить не хотят, это видно.
Книга, значит… Ну хоть что-то конкретное.
Честно сказать, я уже о многом догадывался. Слишком долго живу, чтобы не сложить два и два. Просто пока я не торопился делать выводы.
К Скальску мы подъезжали по пустой дороге. Местность становилась все более гористой, по склонам живописно разбегались разлапистые сосны, остроконечные ели и трепетные березки. Красиво. Напрашивалось избитое сравнение – северная Швейцария, особенно если не вспоминать, что страна банкиров сама не слишком-то южная. Да, кстати, о школьном курсе географии – здесь же Валдайская возвышенность. Живописные виды всегда рождаются из контрастов и перепадов, глубокомысленно рассудил я.
Убаюканный плавным ходом машины, я начал откровенно подремывать, поэтому все дальнейшее случилось совсем неожиданно. Я не сразу сообразил, что зазвучали выстрелы. Показалось, где-то рядом вдруг заработал ополоумевший дровосек. «Что они здесь, совсем рехнулись, такую красоту рубить?» – успело мелькнуть в голове.
Ева по-девчоночьи взвизгнула, крутанула руль, машина резко вильнула, затормозила, пошла боком, остановилась совсем и начала заваливаться. Нас с Багром на заднем сиденье бросило в одну сторону, потом – в другую, потом разболтало и перемешало. Я скорее почувствовал, чем увидел, как долгую, томительную секунду автомобиль балансирует на двух колесах на краю обочины. Но все-таки не опрокинулся, шлепнулся обратно, металлически лязгнув подвеской.