Хаикава Эйджи покинул наш кабинет, и я с облегчением вздохнул.
Очень уж мне не хотелось отпускать его без назначений. Теперь-то он
точно попадёт в надёжные руки. Насколько я слышал,
гастроэнтерологическое отделение у нас очень хорошее. Там ему
внутривенно введут гепатопротекторы для защиты печени от
дальнейшего повреждения и «почистят» кровь.
А с учётом развившегося асцита там и без мочегонных препаратов
не обойтись. Каким-то образом скопившуюся жидкость в его брюшной
полости придётся эвакуировать.
– Ну вы дали жару, Кацураги-сан! – прошептала Огава Хана,
выглядывая из-за компьютера.
Во время ссоры с Хаикавой она так сжалась, что я и вовсе забыл о
существовании в этом кабинете медсестры.
– Когда вы сказали о том, что он может умереть, я думала – он
начнёт кабинет крушить, – сказала Огава. – Я просто в шоке, что вам
удалось его уболтать. Это же один из самых скандальных пациентов!
До сих пор не могу поверить, что вы нашли с ним общий язык.
– С каждым пациентом нужно находить общий язык, – сказал я. –
Это основы деонтологии. Болеющий человек имеет право на злость,
грусть и любые другие проявления эмоций. Заболевания сильно меняют
людей. Это стоит учитывать.
– Правда… Я даже об этом не думала, – сказала Огава. – А ведь
многие воспринимают нападки пациентов, как личное оскорбление. А
если мыслить так, как рассуждаете вы, то получается, что эти
вспышки гнева – просто симптомы.
– Верно, Огава-сан. Я бы даже выразился, что эмоциональная
нестабильность – это сопутствующее заболевание при любом недуге.
Сами посудите, вряд ли кто-то будет вне себя от счастья, если
простудится, верно?
Кроме разве что Савада Дэйчи. Это терапевт – просто мастер
спорта по «самозаболеванию». Интересно, когда он уже выйдет с
больничного? В этом месяце я хочу больше внимания уделить
профилактическому отделению, а не ночным дежурствам в
стационаре.
Через пару минут мне позвонила Сакамото Фумико – заведующая
регистратурой. Странно… Неужели Хаикава Эйджи опять устроил
какую-нибудь сцену? Да нет… Не должен был. Мы ведь уже всё
обсудили!
– Да, Сакамото-сан? – ответил я.
– Кацураги-сан, вы не поверите… – эмоционально произнесла она. –
Хаикава-сан, он…
– Что случилось? – испугался я.
Первое, что пришло мне в голову – Хаикаве Эйджи стало плохо, и
он не дошёл до приёмного отделения. В таком случае я получу по
шапке за то, что не транспортировал его на носилках. Но и показаний
для этого не было.