На огромной, по Юлиным меркам, яхте Игоря обретались его жена (ныне покойная) Ирма, его мама, Ирина Яковлевна, дочь от первого брака Инна с женихом Семой, приятели семьи Сомовы – муж с женой, супруги Веселовы и господа Крюгеры, Элла и Ганс. И конечно же команда: капитан, три матроса, два стюарда, две горничные и повар. Но эти вели себя тихо и жить не мешали.
Милое общество свалилось на Ползуновых дней пять назад и сразу взяло в оборот. Прибыв на остров, мореплаватели бросили якорь в непосредственной близости от отеля и бурно отпраздновали прибытие. С музыкой, танцами и фейерверком. Гулянье длилось до пяти утра, и к тому моменту, когда Юля добралась до вожделенной постели, голова ее гудела, в глазах вспыхивали ракеты праздничного салюта, а в ушах стоял неумолчный гул.
А уже в двенадцать часов утра прибыл Шульман собственной персоной и буквально насильно потащил на экскурсию вокруг острова. Василию подобное времяпрепровождение ужасно нравилось, а Юле просто не удавалось отбиться от назойливой оравы.
И вот когда ей удалось улизнуть от компании и предаться тихому созерцанию окружающей красоты, у Юлиных ног всплыла упругая загорелая задница Ирмы в стрингах, которые она смело величала купальником.
Некоторое время Юля сидела в задумчивости, привычно поглаживая свой слегка округлившийся животик, и пыталась убедить себя в том, что представшее перед ней зрелище лишь кошмарный мираж – следствие длительного пребывания на солнце. Но потом чувства возобладали над разумом, и ее истошный, полный ужаса и паники вопль разнесся над бирюзовой гладью океана километра на три. Топот ног и плеск воды возвестили о том, что Юлин зов услышан. Персонал, отдыхающие, проходящие и проплывающие мимо, устремились на крик, как мухи на запах тухлого мяса. Горничная и массажист прибыли первыми. Схватив будущую мать в охапку, они попытались утащить ее с мостков, совершенно не обращая внимания на Ирму. Юля брыкалась, они наседали, и лишь нанесенный ею массажисту в запретную зону решительный удар заставил наконец обоих прийти в чувство. И вовремя: отдыхающие были на подходе. Горничная сорвала с себя форменный крахмальный халат и бросила его в воду, прикрыв плавающее у мостков тело, чем продемонстрировала высокую преданность отелю. Бедняжка осталась в одних трусиках. Массажист ожил, утер слезы и энергичными жестами стал отгонять стекающихся со всех сторон зрителей. Горничная, замотавшись в лежавшее на лежаке полотенце, уже сигнализировала начальству об обрушившейся на отель катастрофе.