Близится финал концерта: лихорадочное звучание, быстрее, чем аллегро. Пора выключить музыку и вынуть наушники. Без ободряющего аккомпанемента скрипок и виолончелей она ощущает себя обнаженной.
– Как сегодня на дорогах? – спрашивает она по-английски со среднезападным акцентом.
Водитель бросает взгляд на отражение в зеркале заднего вида. Его наверняка предупредили, что ей не нравится, когда люди на нее смотрят слишком пристально.
«На Бах нельзя пялиться».
– Ничего так, – отчетливо произносит таксист.
Это кодовая фраза, которую Бах и хотела услышать; значит, все чисто. Она, в общем-то, не ждала осложнений на столь раннем этапе.
Можно ненадолго расслабиться. Бах закидывает ногу на колено другой и расстегивает молнию на сапоге. Затем на втором. Тихо стонет, избавившись наконец от обуви и стелек четырехдюймовой высоты. С силой проводит большим пальцем по подъему обеих стоп. Слабое подобие массажа; на заднем сиденье такси большего себе не позволишь.
Если повезет, до конца поездки не придется возвращать себе рост метр семьдесят. Метра шестидесяти пяти хватит за глаза. Расстегнув сумку, она складывает в нее сапоги «Гуччи» и достает пару слипонов «Найк».
Машина вливается в плотный поток на дороге, и Бах пригибается, а когда снова выпрямляется, то рыжий парик лежит у нее на коленях. Вместо него на голове – чернильно-черные волосы, безжалостно стянутые в пучок на затылке.
– Теперь чувствуете себя… нормально? – спрашивает водитель.
Бах не отвечает. Молча смотрит на водителя ледяным взглядом, и тот отводит глаза. Должен бы знать: Бах трепаться не любит.
Она уже давно не чувствовала себя, по выражению американцев, нормально. Ей в лучшем случае удается ненадолго расслабиться. Но чем дольше она работает в таком стиле, чем чаще преображается, сменяя маски, порой таясь в тени, а порой скрываясь у всех на виду, тем сильнее забывает себя настоящую, забывает, что у нее вообще есть своя личность.
Скоро это изменится – в этом Бах себе поклялась.
Сняв парик и переобувшись, застегнув и положив рядом на сиденье сумку, она поддевает пальцами края коврика. Снимает его с липучек.
Под ковриком – накрытая куском паласа панель на защелках. Бах отстегивает ее и приподнимает.
Выпрямляется и глядит на спидометр – хочет убедиться, что водитель не лихачит по глупости и что поблизости нет патрульных машин.