Следующие дни я ходила по дому, как сомнамбула, ни с кем не разговаривая, ни о чем не думая. Мозги превратились в кисель. Потом я все-таки немного пришла в себя и нашла в себе силы съездить в ЗАГС и отменить свадьбу. Родителям рассказала правду, но они не поверили. «Лерочка не могла такого сделать, – категорично заявила мама, – тебе показалось».
Я не стала спорить. Бессмысленно и бесполезно.
Лера уехала в Москву, сказала, что на конкурс дизайнеров. Но я-то знала, что она просто сбежала, как делала всегда, когда чувствовала себя виноватой.
Пашка же жутко разозлился.
Он меня потом долго убеждал, что это было помутнение. Причем, у меня в голове. Что они знакомились. Он целовал Валерию, как сестру, «а что тебе привиделось – твои проблемы». Что только я – любовь всей его жизни… И много еще всего разного. Переходил с темы страдальца на агрессора и наоборот. Я только молча сидела и слушала его крики. Лучшая защита – нападение. И этой защитой мой бывший жених пользовался изо всех сил.
Я ничего не понимала. Не хотела анализировать и размышлять – зачем это было сделано? Мозг по-прежнему пребывал в сильнейшем эмоциональном шоке, фильтруя слова, не давая вдумываться в их смысл. В итоге, он махнул на меня рукой и уехал к себе, напоследок сказав, что я дура, из-за такой ерунды отменять свадьбу. Что я еще пожалею и все в таком роде. Родители уехали тоже, обвинив меня в зря потраченных деньгах и своих расстроенных нервах.
Я в очередной раз осталась одна.
Что за мысли бродили тогда в моей голове? Не помню. Что-то делала, о чем-то думала, что-то ела, куда-то ходила. Иногда приходила в себя, стоя на остановке возле Симферопольского шоссе, иногда глубокой ночью за включенным компом, иногда с трубкой в руке, почти набрав домашний номер Пашки.
Потом начались звонки. Все подруги и знакомые решили свести меня с ума. Только Женьке я рассказала правду. Мы дружили еще со школы. Именно она (а не мама) научила меня подкрашивать ресницы и губы. Именно ей иногда удавалось вытаскивать меня из раковины на свет божий – то в кино, то в клуб.
Именно с ней, спустя две недели затворничества, в день своей несостоявшейся свадьбы, я и согласилась выехать на шашлыки. Отметить, так сказать.
Я редко баловала своих друзей вниманием, предпочитая отсиживаться дома за компьютером. «Вот бы и отсиживалась дальше! – пронеслось в голове. – Нет же, захотелось «природы»…