Хах, действительно, какие еще могут быть
проблемы у молоденькой девушки, я выгляжу младше своих двадцати трех, при
покупке вина в магазине у меня до сих пор просят документы. Тем более
обручальное кольцо я сняла еще в торговом центре, тоже подкинула кому–то,
искренне желая, чтобы оно принесло денег новой владелице, когда она отправится
в ломбард, чтобы его сдать.
– Они ушли, а я взрослая девочка, мне двадцать
три, – зачем–то уточняю.
– О да, очень взрослая, ты права, что это
я, – усмехается мужчина. – Что ж, тогда взрослая девочка, может быть, еще кому–то
сообщит, что она здесь? Или ты сообщила?
– Боишься, что сюда кто–то придет? –
отставляю от себя тарелку и смотрю прямо на незнакомца. – От меня точно никто.
Я сюда ехала в надежде спрятаться, так же, как и ты.
– Но теперь здесь небезопасно со мной, ты
бы все же предупредила кого–то, – хмурится он.
Мы снова делаем это, мы устанавливаем
прямой зрительный контакт. И снова посторонний мир со своими звуками отходит на
второй план, разве что в этот раз я готова к подобному.
– Нет, – коротко отвечаю и отвожу взгляд
первая. – Мобильника при мне нет, не переживай, по нему не отследят. И ты меня
не убьешь, не нагнетай, уже бы убил, а не кормил, тратя на меня пищу.
– Мне не жалко, ты мало съела, давай еще,
вон какая худющая, – в голосе мужчины слышится непонятная тоска.
Я решаю не зацикливаться на интонациях его
голоса, я совсем не знаю этого человека, я могу ошибаться. Снова тянусь за
тарелкой, но задеваю рукой лежащую на столе ложку, и она падает на пол. Хочу
поднять, но незнакомец останавливает меня, хватая чуть выше локтя, как раз там,
где держал Ларс.
– Ай, – невольно вскрикиваю от боли.
– Извини, но я ведь почти не касался, –
мужчина тут же одергивает руку. – Я дам другую ложку.
– Ничего, ты не виноват, – закатываю рукав
кофты, куртка давно откинута в кресло, мне нужно посмотреть, слишком больно,
что там за синяки такие.
– Что это? – вдруг вскрикивает незнакомец,
кидает ложку на стол и подскакивает ко мне.
– Ничего, – мне становится неловко, тут же
одергиваю кофту, нашла время любоваться синяками, не могла потом посмотреть,
наедине с собой, – ударилась, наверное, не заметила, как.
Но незнакомец не слушает, он аккуратно
обхватывает двумя пальцами мое запястье, а второй рукой одним резким движением
одергивает рукав моей кофты. На несколько секунд повисает тишина, даже в
тусклом свете моя рука выглядит не очень. Мне становится не по себе, хорошо,
что я сбежала от Ларса, не поставила на цивилизованный разговор, а ведь могла.