– Эх... Хорошо-то как.. Слушай, Лёх.– Он повернулся и посмотрел
на меня серьёзным взглядом. Это был такой взгляд, из разряда:"все
для тебя дружище, ты просто не понимаешь". – Я тут подумал. Может,
отдыхать пора, а? Пятьдесят один год, Лёх. Уже надо бы
угомониться.
– Ты хочешь, чтоб я помер в своей однушке, на хрен никому не
нужный? Лежал в постели, ссался под себя? Стёпа, я всегда знал, что
человек ты с юморком, но это шутка не смешная.
– Ну почему ссался-то? – Степан тихо хохотнул. – Я все понимаю,
Лёх. И знаю тебя очень хорошо. И помню, почему ты в армии остался.
После той ситуации... Ну...
Ты понял...Ранения и контузия в горячие точки дорогу тебе закрыли.
Я помню, как ты переживал. С похвалой и наградами уходить на покой
– это не про тебя. Потому и отказался. Армия – вся твоя жизнь.
Хорошо, пускай. Но годы. Годы, Леха. Ты и не жил-то, считай,
вообще.
– К чему этот разговор?
Я другого ничего не умею. Ты знаешь. Выход на пенсию меня пугает.
Гражданка... Что там делать? Я же сразу из старшего прапорщика
превращусь в старого деда. И слава богу, что даже после той, как ты
это называешь, "ситуации", удалось остаться при деле. Это хорошо,
ты в то время был командиром дивизиона. Взял меня на должность
старшины батареи. Иначе, хрен его знает, что было бы. Тем более,
мою персону наше вышестоящее руководство сильнее недолюбливало.
Мягко говоря.
– Ага. Очень мягко. –
Степан усмехнулся и покачал головой. – Только старшина из тебя
вышел неправильный. Не хочешь сидеть в каптерке и считать портянки
с постельным. Вечно тебя к бойцам тянет.
– Про каптерку и
портянки шутка уже не смешная. Ты ее лет пять повторяешь. И
потом... Командиры взводов, командир батареи никогда не возражают
на этот счет. Я бы мог себе польстить, что причина их покладистости
–мое боевое
прошлое, но думаю дело совсем в другом. Просто они знают, что
подполковник Лыков – мой близкий товарищ.Ты пойми, Стёпа... Только не смейся. Не
надо вот этих твоих шуточек про Макаренко военного разлива.
Выезжать на стрельбы, учить срочников стрелять, правильно
обращаться с оружием, собирать или разбирать автомат на время – вот
это мне доставляет удовольствие. Я, признаюсь честно, в такие
моменты ощущаю себя нужным и значимым человеком в дивизионе. Я
вообще только в такие моменты ощущаю себя нужным. Ну какая мне
пенсия? Какой отдых? Я бы, если это было возможно, хотел сдохнуть
вот так, посреди лагеря, недалеко от "градов". Знаешь, как
эти...скандинавы. Глядишь, и мне тогда своя маленькая Валгалла
достанется. С пышногрудыми красавицами.