– Ну уж нет! – Решила, наконец, учительница. – Я вас знаю! Это
будет не врач и домашний покой, а ближайший двор и футбольный мяч.
А у Лёши с футбольными мячами явно не задалось. Нет, Микласов.
Петрова проводит Наташа. Она староста. Я уверена в ее чувстве
ответственности.
– Очень интересно, что мне даст ее чувство ответственности, если
станет плохо? Деева просто очень ответственно дождется, пока я
сдохну? – Вмешался я в этот разговор, потому что, на секундочку,
обсуждали вообще-то меня.
И уж точно я не имел желания тащиться домой в сопровождении
девчонки. Любой. А конкретно Деевой, так и подавно. Ее присутствие
несколько коробит мое мужское достоинство.
И еще...Я прямо ощущал всеми фибрами души, как сильно меня
раздражает староста. И это, между прочим, старое чувство.
Да, Дееву я вспомнил недавно, буквально только что, но на дух ее
не выносил давно. За то, что она самой первой сдавала все
контрольные, что всегда была готова к уроку, что никому не
позволяла списывать ни классные задания, ни домашнюю работу.
Короче, говорю же, стерва. Просто пока еще маленькая.
– Алексей... Я понимаю. – Валентина Ивановна положила руку мне
на плечо, глядя при этом грустно, проникновенно. Еще одна
понимающая, блин. Вот это я счастливчик, конечно. Со всех сторон –
понимание и забота.– У тебя, наверное, болит голова. Ты, наверное,
плохо себя чувствуешь. Поэтому так себя ведешь. Но одного отпустить
домой не могу.
Учительница перевела взгляд на встрепенувшегося Макса, а потом с
напором в голосе добавила:
– И с Микласовым тоже не могу отпустить. Все! Вопрос решённый.
Наташа! Ну, что ты стоишь? Иди. Ждешь, пока Алексею снова станет
нехорошо.
– Так часто повторяете, что я начинаю подозревать, вы этого не
опасаетесь, а ждёте. – Буркнул я.
Вытащил тетради Макса обратно, шлепнул их на парту, сообщив
другу, что его забота была оценена, однако свои вещи он может
носить сам, закинул сумку на плечо и двинулся на выход.
Деева хмуро посмотрела мне вслед, потом на Валентину Ивановну,
тяжело вздохнула, взяла портфель, и тоже направилась к двери.
Судя по ее недовольному лицу, девочка Наташа сама не очень
хотела куда-то меня провожать, но в силу светлого образа
благочестивой отличницы, который она создавала с первого класса, не
стала перечить учительнице.
Едва мы вышли из кабинета, Деева тут же обогнала меня и рванула
вперед. Мне пришлось чуть ли не бегом ее догонять. А я вот вообще
не имел не малейшего желания торопиться, да еще по вине старосты. Я
хотел спокойненько сесть и обдумать случившееся. Потому что
поломать голову точно есть над чем.