- Аид мне это уже припомнил, - буркнул
я.
- Так и есть, - рассмеялся Осирис, -
никак не может простить тебе цитадель что ты создал Эрлику. Знатный
чертог! Просто неприступная крепость. Завидует, старый дурак. Да, и
кстати, ты инструмент с собой прихватил?
- Да, все со мной, в моем домене, но
что проку. У меня же будет печать на божественных силах.
- Ну разумеется! – хмыкнул Осирис. –
Кто ж тебя сорванца, отмороженного, без печати-то, отпустит. А ну
как начнешь творить чудеса направо и налево, причиняя добро! Но не
грусти. У меня есть для тебя подарок от брата.
На руке Осириса появился угловатый,
неровный осколок камня темно синего цвета. Камень выглядел как
очень темное стекло.
- Тяжелый. Что это?
- Пусть будет сюрпризом. Понадобится
время чтобы разобраться, но думаю, что ты сумеешь. Скажу только,
что активировать этот артефакт можно лишь в мире смертных, откуда
он и был принесен.
- Спасибо, – вновь поклонился я. –
Хвала вашей милости, щедрости и доброму напутствию.
- Ну вот и хорошо. Давай приступим.
Совету, конечно, как кость в горле твое воплощение, хотя, на мой
взгляд ничего особенного ты не просил. Могли бы и полное
перерождение дать такому как ты. Но спорить с советом себе дороже,
даже мне, над ними свое начальство, а оно как известно, порой,
совсем безумно. Так что довольствуемся тем, что имеем. А есть у нас
не очень-то и много. Одобрены три смертных оболочки. Выбор за
тобой.
- Ха! Даже выбор
предоставили.
- Не злобствуй, Темиркан! – погрозил
Осирис. - Просто сделай выбор.
- Хорошо.
- Ардак! Крепи свой поводок к
Темиркану. А ты, сынок, открой домен, я наложу печать.
Золотая вспышка укрыла проявившийся в
астрале портал в мой домен тонкой нитью охранных печатей. Я
попробовал было запомнить структуру и последовательность этих
узоров, но строгий бог посмотрел на меня недовольно насупив брови.
И так было понятно, что вскрыть печати не получится. Но вдруг у
структур есть какая-нибудь лазейка.
- Итак, первое тело. Женщина сорока
лет от роду. Ни семьи, ни детей. Попытка самоубийства. Почти
удачная. Душа покинула тело и уже пребывает в чистилище, тело все
еще живо, но быстро портится.
Видя мою кривую и недовольную ухмылку,
Осирис продолжил:
- Мальчишка, двенадцать лет. Сирота.
Живет в детском доме. Избит преподавателем за непослушание, до
смерти. Душа еще держится, но стоит мне только поманить, тут же
уйдет в мои заботливые руки. И третий кандидат. Молодой парень
двадцать пять лет. Холостой. Заботливые мать и отец, весьма
состоятельные родители, оплачивают дорогое лечение, не зная, что
душа сына уже покинула смертное тело. Парень полгода в коме, так
что, если согласишься, придется еще вытягивать мальца из
забытья.