Правда, заинтересованные взгляды Данзо на Кэори меня начали
сильно напрягать. Думая, как предотвратить не добровольное
использование регенеративных свойств чакры моих Узумаки, я
потратила много времени. Но, решение все же нашла. Уроки моей
ане-сан в области фуиндзюцу себя окупили. Совместив руны и печати
фуин, я смогла создать, своего рода запор для чакры. Теперь, чтобы
использовать эту способность, нужно было соблюсти несколько
условий. Первое, девочки должны быть в сознании, второе, должно
присутствовать осознанное намерение применить эту чакру.
Связку фуин и рун, решили нанести в виде татуировки. Место
выбрали на внутренней стороне руки, ближе к подмышке. Хоть тату и
получилась довольно скромным, все же привлекать излишнее внимание
не хотелось. Карин, все еще ребенок, к тому же очень подвижный,
если кто-то увидит странные знаки на ее коже может и
заинтересоваться.
- Каджия-сенсей, к вам там посетитель. Какой-то чиновник из
столицы. - Взволнованно сообщила, прибежавшая в мой кабинет
Юми-чан. Она пока единственная не боялась обращаться ко мне на
прямую, после того случая в приемном. Остальные старались решать
свои вопросы через Кэори, она то выглядит доброй и мягкой в отличии
от такой ужасающей меня. Как оказалось, у меня уже появилось
прозвище в госпитале и за его пределами, Кайджу-сенсей. Честно
сказать, мне это даже польстило, с их менталитетом пока не забоятся
не будут уважать, а уж соблюдать врачебные предписания тем
более.
- Проводи, пожалуйста, посетителя в мой кабинет, Юми-чан. -
Попросила я девушку, которой явно не терпелось узнать, что это за
чиновник и почему он приехал именно ко мне. - Кэори возьмешь файл
Сакагути-сана, он приехал на плановое обследование.
- Хай, сенсей. - Откликнулась старшая Узумаки, которая уже была
в курсе о назначенном на сегодня приеме. Конфиденциальность для
меня не пустой звук, учитывая мое нынешнее место работы тем более,
так что доступ к личным файлам пациентов имеем только я и
Кэори.
- Ну, что ж, надеюсь он не нарушал мои рекомендации, иначе я за
себя не отвечаю. - Посетовала я, вызывая у моей старшей подруги
улыбку.
- Положишь его в стационар? - Уточнила она, прекрасно понимая,
что это самое ужасное, что я могу сделать с непослушным старичком,
который свято уверен, что чуть-чуть сладкого, даже при сахарном
диабете первого типа, не может быть вредно. А находясь в
стационаре, он страдает от моей тирании и деспотизма. Вот такая
ужасная я.