– Любое желание, кроме этого. – Я с сожалением качаю
головой. В стальных глазах пчелки вспыхивает гнев, придавая
радужкам серебристый оттенок.
– Это всё, что я хочу, – ее голос звучит гораздо тверже,
избавившись от плаксивых жалобных ноток.
– Подумай еще. Любое, Кая. – Удерживая упрямый взгляд, я
нежно прикасаюсь к бледной щеке, стирая одинокую слезинку.
Дернувшись, девушка испуганно отползает в сторону.
– Меня зовут Нина, – яростно шипит она, впиваясь пальцами
в свои колени. – Нина Даль. Тебе нужна Каталея, Кая или ктото еще,
а не я. Ты ошибся. Я Нина, Нина Даль, – повторяет как
заведенная.
Я молча наблюдаю за ее истерикой, не перебивая и не
предпринимая попыток приблизиться. Пусть говорит. Это необходимо в
первую очередь ей самой. Моя задача – установить контакт. Пусть и
не с первого раза, но я с ней справился.
– У меня есть документы, удостоверение личности,
водительские права. Если не веришь, найди мою сумку и проверь. Я
могу дать телефон директора галереи, моих коллег,
фитнес-инструктора и еще десятка людей. Все они подтвердят, что я
говорю правду.
– Я верю, что ты говоришь правду. – Киваю с искренней
обезоруживающей улыбкой, и она ожидаемо теряется, растерянно хлопая
пушистыми светлыми ресницами. – Но мы оба знаем, что никакой ошибки
нет. Каталея Гейден пять лет назад исчезла из всех сетей и статей
светских хроник. Это случилось после покушения на ее мать, в
результате которого женщина погибла. Примерно в это же время в
другой стране, в небольшом тихом городке, появилась Нина Даль,
тихая, незаметная девушка, усердно трудящаяся в художественной
галерее и избегающая публичных мест, социальных сетей и близких
отношений. Исключения – коллеги по работе и крошечное арткафе для
своих. Мне продолжить?
– Нет, – хрипло отзывается она, обреченно опуская
голову.
– Ты была очень осторожной. Не вини себя. Если тебя это
утешит, признаюсь, что ты оказалась весьма трудным заказом, –
доверительно сообщаю я. – Тебя охраняли, как дочь президента, Кая.
Отец сделал все, чтобы обеспечить твою безопасность.
– Дело в нем? В моем отце? Я нужна для политического
шантажа? – приняв неизбежное, девушка наконец начинает задавать
разумные вопросы.
– Господин Гейден не входит в круг интересов корпорации, –
я позволяю себе жесткий бескомпромиссный тон. Она должна понять
истинное положение вещей сейчас, чтобы потом нам не пришлось снова
и снова возвращаться к этому вопросу. – Твой отец не имеет никакого
отношения к происходящему и не сможет тебе помочь.