Когда отец ушел, у меня был самый возраст, когда
гормоны в крови полностью заглушают мозг. Из-за обиды на весь мир
что я только не вытворял. Выпивка и курение были самыми
безобидными. Меня несло в пропасть со страшной силой. Домом стала
улица, а прямая дорога вела в тюрьму для несовершеннолетних.
Однажды, забежав ненадолго домой, я увидел попискивающий,
дурнопахнущий кулек, лежащий на грязном белье разобранной кровати.
Мать на кухне «отмечала» рождение дочери с очередным собутыльником.
А никому не нужная, голодная Катька в одиночестве пыталась сосать
свой кулак.
Вот тогда у меня в голове что-то щелкнуло. Я очень
четко увидел будущее для всех нас. Мое — за решеткой. У матери —
цирроз и белая горячка. А у сестры — детский дом. В лучшем случае,
приемная семья. С того времени все изменилось. Прямо тогда,
кряхтящему кульку я пообещал, что она не попадет в приют. Первым
делом взялся за ум, начал нормально учиться. Благо, голова всегда
работала отлично. Конечно, догнать пропущенное без репетиторов не
получилось. А денег на них не было. Меня оставили в восьмом классе
на второй год. За него я сам многое сам подтянул. Но этого было
мало.
Я начал задумываться о смене школы. Наша, районная,
никакой перспективы не давала. А для серьезного коллежа опять нужны
бабки. К счастью, у меня было другое преимущество. Сколько себя
помню, всегда интересовался программированием. Когда-то даже ходил
в кружок, где меня постоянно хвалил учитель. Потом, естественно,
все забросил. И вот, вспомнил. Я начал поглощать знания
самостоятельно. Все, что находил бесплатного в сети. Еще в старой
школе ездил на соревнования и получал призовые места. И где-то там,
однажды, мне предложили перейти в крутой лицей. Как я быстро
выяснил — для мажоров.
Я согласился, но понимал, куда иду. Догадывался, что
придется отстаивать свое право там учиться, кулаками. К счастью,
драки — это единственное, что я умел отлично делать, кроме
написания программ. Хоть где-то мое уличное прошлое пригодилось. Я
дрался, как дикий зверь. Понимал, что это единственный шанс. И не
только мой — Катьки тоже. Сломанные ребра, выбитые костяшки и
синяки на несколько месяцев стали моей реальностью. И в
конце-концов, от меня отстали. Не малую роль в этом сыграл Дэн.
Хотя поначалу приходилось драться и с ним. Увидев, что я не
уступаю, он проникся и предложил перемирие. Примерно с тех пор Дэн
— мой единственный друг.