Настолько ей не приятен? Так кто виноват, что она слушать не умеет. Не захотела разбираться и прощать… Ну окей, я этот подход понял. Каждый своей дорогой пошел.
Лето пролетело, слетал к брату на бой, семью увидел. Думал, вернусь в университет, мне от неё прилетит. И, мало ли, что-то решится. А ничерта подобного, кто-то просто сменил специальность.
Льдинка трусливая.
– Яр, твоя рука, - Ксюша сжимает мою ладонь, хмурится. А меня её теплом простреливает, жгучим ядом. – Она красная.
– Твой дятел опрокинул на меня кофе.
– Прекрати оскорблять людей! – пыхтит, но руку не убирает. Я даже боли не заметил, что кожа покрылась краснотой. Фигня, быстро заживёт. В первый раз, что ли, кипяток на себя проливаю? – Сильно болит?
– Терпимо.
– Надо под холодную воду подставить руку, чтобы уменьшить боль. Я… Сейчас, у меня было тут…
Копошится в своей сумке, переживает. Приятно, словно по эгу мягкой лапой провели. Чуть царапнуло и утихло. Наблюдаю, как девчонка переживает, а при этом не могу оторвать взгляд от её живота.
Фигня какая-то.
Если бы не случайно столкнулись, я бы решил, что это развод какой-то.
Только я обычно позже приезжал, к самому началу лекций. А тут пробки проскочил, решил кофе выпить. И получил неожиданную встречу, от которой типает.
Беременна, блин.
– Держи, - протягивает мне бутылку воды, хмурясь. – Не много, конечно, но поможет. Наверное.
– Не поможешь? – нагло пользуюсь положением. Тот, кто сказал, что перед девчонками сильным надо быть, явно не встречал Ксю. – С одной рукой сложно будет.
– Да, ладно. Хорошо.
Откручивает крышечку, поднимая мою ошпаренную ладонь. В детстве я всё время с ожогами ходил, находил любую проблему. Если бы не мама, которая практически не выпускала с рук, я бы, наверняка, в один из дней на себя кастрюлю с кипятком перевернул.
Поэтому пару капель кофе – ерунда.
Но забота Ксюши выворачивает нервы, натягивает до предела. И я не спешу раскрывать все карты. Как в покере, нужно держать лицо до конца и не раскрывать карты раньше времени.
– Легче?
– Немного. Спасибо, Ксю. Так… Какой у тебя срок?
Спрашиваю и понимаю, что облажался. Видимо, ступил на тонкий лед, потому что Ксюша тут же отстраняется. Недовольно поджимает губы, заканчивая «спасательную операцию».
– Повторюсь, Яр. Это моя личная жизнь, поэтому тебя ничего из неё не касается. Ясно?