Я только сейчас обратил внимание, что старик усиленно прячет
руки за спиной.
— Ясно, — только и сказал дед и взял свою вилку.
Патриарх церемонно подцепил кусок блина и смело отправил его в
рот. Удивился, взялся за сметану и второй блин. Прохор тихонько
выдохнул, а я последовал примеру главы семьи.
Не смотря на весьма колоритный вид, угощение вышло вкусным. И
правда блины, привкуса крапивы не ощущалось. Ну а со сметаной и
мёдом так и вовсе не отличить от обычных блинчиков.
После трапезы дед отозвал в сторону Тимофея.
Вероятно, решил зайти с другой стороны. Прохор проникся к
рыжему, так что был шанс через него воздействовать на эксперименты
над едой.
Уже позже, проходя мимо кухни, я убедился что план работает.
— Дык это обычная солянка же! — недоверчиво говорил слуга.
— Не, солянка это с соленым огурцом, а тут маринованные
специальным способом. Брез-де-ля-рус! Высокая кухня, — весьма
уверенно отвечал Тимофей.
— Да? Надо бы у бабы спросить...
— Да что она знает! В Эфире-то всего не сыщешь. Вот раньше
знания из поколения в поколение передавались и ничего не
терялось.
— Ой верно говоришь, сынок. Вот верно! Как гришь, брездля...
— Давайте его просто солянкой называть. Но мы-то с вами будем
знать...
Я поразился, откуда у приютского такие познания как в языках,
так и в кулинарных названиях. Лихо он окрутил Прохора, молодец.
Оставив кухню под надежным присмотром, я пошел собираться.
Целитель, конечно же, сразу откликнулся на мое предложение и
сообщил, что готов принять в любое время. Впрочем, в этом я не
сомневался.
В этот раз я вызвал Индражита. Захотелось проехаться с ветерком.
Да и соскучился по жизнерадостной кровожадности индуса. К тому же
хотел поговорить о возможной работе на меня.
Приобретение автомобиля вопрос времени. А вот отличного водителя
так просто не найти.
Гроза лила всю ночь и ушла, оставив после себя низкие хмурые
облака. Я не стал наряжаться в костюм, облачился в удобную одежду и
прихватил непромокаемую и непродуваемую куртку. Залив
непредсказуем, чем и прекрасен по-своему.
Индраджит примчался быстро. Оглушительно просигналил у ворот и
выскочил открыть мне дверь. Бровь его была рассечена, но это ничуть
не мешало ему улыбаться во все тридцать два ослепительно белых
зуба.
— Добрый день, ваше сиятельство! — воскликнул он и традиционно
выдал мудрость: — Да убейте вы своих врагов двадцать один раз, как
великий Парашурама, и смиренно уйдите на покаяние на священную
гору.