– Не надо мне напоминать пролитую кровь, – рассердилась
принцесса. – Ты и сам убил Поля Дау, когда он смотрел на тебя
просящим взглядом и молил о помощи.
– Я добил калеку, – сказал генерал. – Можно сказать, оказал ему
милость. И, кстати, он не был мне родственником.
Около минуты длилось молчание.
– Герда иногда снится мне, – тихо призналась Хельга. – А братец
не явился ни разу, ни в кошмарах, ни в бреду... Но ты не ответил на
вопрос.
– Я подвожу к тому, что ни к чему устраивать резню, если можно
её избежать. Думаю, мы могли бы пойти двумя путями. В первом случае
наследника выберут из воинов по заранее определенным критериям.
– Ха! И ты надеешься избежать резни среди подданных?
– Верно, есть такая опасность. Воины не кардиналы, чтобы
гарантировать мирное решение. Во втором случае, императору будет
наследовать старший ребенок. Но он не будет воспитываться в
Империи. Всех детей императора после рождения отправят на
какую-нибудь развитую планету. Пристроят инкогнито. Обеспечат
нужное воспитание и образование. И когда в наследнике возникнет
надобность, его найдут по генетической метке. Впрочем, я еще
размышляю над этим. Возможно, следует выбирать не по старшинству, а
по способностям и моральным качествам. Глупый или сумасшедший
император на троне может перечеркнуть достигнутое
предшественниками.
***
Тимее показалось, что Хельга осталась не слишком довольна
последним разговором. Возможно, принцесса рассчитывала, что её
ребенок будет расти рядом с ней, прежде чем сядет со временем на
трон будущей империи. Возможно, она стремилась сохранить личное
влияние на ребенка или жалела его. А быть может, замыслила нечто
иное? С высоты своего небольшого жизненного опыта, Тимея
разобраться в этом не смогла. Зато упоминание генералом семейной
драмы (прибавив к этому то, что удалось подслушать раньше), а также
намек на убийство самим генералом какого-то важного человека, стали
отличным аргументом для убеждения Одрика.
Они встретились на прогулочной палубе ГОС, в небольшом кафе,
стилизованном под уличное. Проекция изображала на заднем плане
бульвар с высокими деревьями и кустами. Воспринять реалистичную
картинку за настоящий пейзаж мешала неестественная пустота – ни
прохожих, ни машин, ни птиц, ни кошек. Хотя деревья даже шумели
кронами на ветру.