— Можно роллы или пиццу. Но я, если честно, рамен бы съела.
Может, замутим? Могу сгонять в магазин, — предложила Лика.
— Я не против, сейчас кое-что посмотрю, и вместе сходим, —
пробормотала я, зная любовь подруги к простейшей корейской кухне.
Напомнила себе сводить ее в корейский ресторанчик, про который
постоянно забывала.
Вбив в поисковике имя жениха, я была удивлена. Точнее, сперва я
полистала ленту с разными источниками о его однофамильцах. А вот о
нем было ноль информации. Я была уверена, что все найденное просто
о других людях с таким именем. Не подходил либо возраст, либо место
жительства, либо сфера деятельности.
Неужели мой жених был настолько нелюдимым? Вот так просто мой
план найти этого парня и попробовать договориться провалился.
Родителям я уже достаточно нагрубила, чтобы идти на попятную и
просить о встрече с будущим мужем.
И почему-то даже этот факт не мог меня расстроить, ведь у меня
теперь был Ринат. Эйфория от времени, проведенного с ним, еще не
успела пройти.
Могла только вздыхать и самой себе завидовать, настолько
счастлива я была. Меня не только его признание убедило в
правдивости его чувств. Это улавливалось в каждом жесте, каждом
взгляде. Именно о таком я и мечтала эти два года. И что ж, это
стоило того.
— Ну, что? — подала голос Лика, вырывая меня из раздумья.
— Пошли, — вспомнила я про наш поход в магазин. — Еще вкусняшек
наберем побольше. Обожремся!
— Я после наших посиделок на разгрузке потом неделю провожу. Но
не могу отказать, — хохотнув, согласилась Лика.
За едой и просмотром целой немало известной саги до поздней ночи
мы болтали, обсуждали актеров, потом перешли на реальных знакомых,
перемыли косточки парням, некоторым девчонкам, не забыв и о Диане,
которая совсем краев не видела в своей одержимости. В общем,
провели время с пользой. Лика много вздыхала, завидуя моему счастью
с Ринатиком. Говорила, что с удовольствием замутила бы с любым из
его друзей. А вот про Семена говорить отказалась. Покраснела и
сказала, что все сложно.
— Я тут перед тобой душу выворачиваю, а ты не хочешь о самом
важном, — поддела я подругу, не понимая, почему она не может
довериться.
— Я боюсь кому-то вообще говорить или даже писать. Произошло
кое-что такое, что я хотела бы стереть из своей памяти, — сказала
Лика, теперь уже не просто вызывая любопытство, а пугая.