«О, боги…», — смесь лёгкого ужаса, восхищения и смущения на
секунду пробрали обнажённое тело рыжеволосой девушки.
В секунду позже её рука смело продолжила нежно ласкать яйца,
легонько сжимая их. Первой же рукой она принялась дрочить член
сильнее в надежде заставить его кончить быстрее.
«Сейчас он кончит, расслабится, и у меня будет возможность
попытаться его обезоружить».
Её ласки возымели действие: член коллекционера отвердел до
предела, он сам стал двигать бёдрами вперёд, заталкивая член
поглубже ей в глотку, а щупальцами верхних конечностей обхватил ее
голову и принялся насаживать ее на свой член.
Смесь хлюпающих, внутригорловых и откашливающих звуков понеслась
от Джейн. С ее губ все сильнее капала жидкость, попадая на её
грудь, стекая к набухшим соскам и ниже на ноги. Зелёные глаза вновь
налились слезами, которые продолжили смывать остатки туши, и новые
дорожки слёз потекли по веснушкам на щеках девушки.
Внутри вен по всему члену стало виднеться едва заметное
свечение, с каждой секундой становившееся всё ярче. Через минуту
член выглядел как самая навороченная секс-игрушка, которую только
можно было достать на Цитадели.
В какой-то момент он остановился, свечение стало угасать, Джейн
рефлексивно вынула член и вдохнула столь глубоко, будто не дышала
вечность. Однако глубокий вдох тут же оборвался множественным
громким кашлем.
Она была на краю своих возможностей и всё ещё хотела выбраться.
Однако её тело продолжало сдаваться. Только сейчас до неё дошло
осознание того, что внутри себя она обильно влажнела. Не думать об
этом было уже невозможно, когда непрерывный поток её собственных
соков проистекал по внутренней стороне бёдер.
«О, боже, что я делаю…».
Новый виток сексуального самокопания был почти тут же прерван,
когда на её голове снова оказались шупальца, придвинувшие её к
самому основанию члена. Прямо перед её лицом были яйца
коллекционера.
«Кто бы ты ни был, а мужики всегда и везде одинаковые», — Джейн
сразу поняла, что от неё требуется и не заставила себя долго ждать.
Её алый язык снова выступил первым и принялся облизывать эти
довольно большие шары, каждый из которых почти вдвое больше
человеческих. Увлажнив их, она придвинулась губами и принялась
целовать, моментами даже присасываясь к яйцам своим ртом. Словно
голодная до секса нимфоманка она жадно обсасывала огромные яйца,
нередко сплёвывая на них, увлажняя ещё больше. Яиц больше, чем она
привыкла, потому пришлось задействовать сразу обе руки, чтобы
помочь себе.